— Ты ж не куришь?
— Побалуюсь, — криво усмехнулся Лешка, прикуривая.
— Слышал ноцью сегодня?..
— Что?
— Депо взорвали. Смело! — покрутил головой Богомаз. — Оцень смело! Говорят, одних паровозов штук восемь накрылось… Неужели не слышал?
— Да так что-то слышал от баб…
— Тоцно! А я думал, ты все знаешь, — взглянул Богомаз Лешке в глаза. — Ты же работаешь там?
— Э-э, давно уже бросил. Как облава на безработных прошла, так бросил, — сказал Лешка.
— Стихи социняешь?
— Нет, что-то поэзия не идет в голову. Не быть мне, наверное, поэтом…
— Новые слова на «Спят курганы темные» не твоя работа? — спросил Богомаз, словно не слышал ответа на его первый вопрос.
— Что ты! Сам завидую — хорошо сделано!
— Хорошо, ницего не скажешь, — согласился Богомаз. Он долго молчал, сосредоточенно сбивая пепел с сигареты. Потом выпрямился на стуле, не глядя на Лешку, сказал: — Пойдем к нам?
— Нет, — быстро ответил Лешка, словно давно ждал этого вопроса.
Богомаз сделал большую затяжку и открыл рот, наполненный дымом, который клубился во рту, но наружу почему-то не выходил. Словно наслаждаясь приятным вкусом, Богомаз закрыл рот, проглотил — огромный кадык скользнул вверх-вниз — и выпустил дым через нос.
— Как ты не поймешь, что колесо истории обратно не повернуть?
— Конечно, не повернуть, в том-то и дело, — сказал Лешка.
— Да ведь, смотри, уже фронт где — немцы у Сталинграда и на Северном Кавказе. Теперь каждому ясно, цто они победят.
— Я не хочу с тобой об этом спорить, время покажет. А ты, видать, рад? Раньше ты другое о немцах говорил.
— Я и сейцас не отрицаю. Но борьба против них будет длительной. А снацала надо завоевать их доверие и постепенно копить силы. Пойдем к нам.
Лешка проводил Богомаза до калитки, холодно попрощался с ним, вернулся.
Когда совсем стемнело, на минуту заглянул Миша Зорин. Он пришел тайком через огороды. Не поздоровавшись и не заходя в комнату, Миша сказал Лешке:
— Думаю уйти из дому, хоть на время…
— Почему?
— Оставаться опасно — могут сцапать. Пойдешь со мной?
— Да ну, Михаил, ты преувеличиваешь опасность, — сказал Лешка. — Тебе что-нибудь известно? Где Саша — знаешь?
— Его подобрали в депо тяжело раненным, он умер…
— Эх, как жалко! — стиснул кулак Лешка. — Его, конечно, пытали?
— Наверное.
— Ты думаешь, он проговорился?
— Нет, не думаю. Но уйти надо, пока эта, катавасия пройдет. Сегодня видел в окно «ворону» — Богомаза, куда-то спешил.
— У меня был, — сказал Лешка.
— У тебя? — присвистнул Миша. — Зачем приходил?
— Да опять приглашал идти к ним работать. Националистов вербует.
— Какой он националист! Просто продался немцам. Не доверяй ему — предаст. Ну, идешь со мной? Нет? Тогда пока…