Но немец, грубо хватая за рукав, вытаскивал девушек на середину комнаты, кричал, брызгал слюной:
— Все, все танцевайт!
Перепуганные девушки сгрудились посреди комнаты, растерянно посматривали друг на друга. Ребята молча наблюдали за немцем, не решаясь остановить его.
Бледный Лешка подошел к Мокиной, сдержанно сказал:
— Скажи ему, что же это?
Вытолкав всех девушек, немец принялся за ребят. Он схватил Зорина, но тот резко отдернул руку, сверкнул на него исподлобья злыми глазами:
— Не трожь!
Немец оторопел:
— Was?
— Да, нас! — сказал Миша. — Сам танцуй!
Ребята подскочили, молча окружили их на случай драки. Немец оглянулся, увидев суровые лица сгрудившихся ребят, оскалил зубы:
— Все танцевайт!
— Мало места, — сказал Лешка, указывая на пол.
— Мальо, мальо… — закивал он головой, соглашаясь.
Воспользовавшись суматохой, девушки убежали в темную напереднюю комнату, притаились.
Мокина отозвала немца, что-то сказала ему, и они ушли. Вместе с ними ушел и Гек. Вскоре стал прощаться Богомаз.
— Ну, нацалась скуцища. Мы пойдем.
— Опасно, могут задержать, — сказал Лешка. — Оставайтесь до утра.
— Кому мы нужны! — усмехнулся Богомаз.
— Никитину, — сказала Маша.
— Ну, Никитин! Это ерунда! Пойдем, Эммоцка? — позвал он подругу.
— Так, может, и нас проводите? — спросили девушки. — Нам по пути.
— Пойдемте. Я как-нибудь к тебе есце зайду, поговорим, — сказал Богомаз Лешке уходя.
Остались Маша, Зорин, две незнакомые мне девушки и парень.
— Богомаза Никитиным пугаешь? — сказал Зорин, взглянув на Машу.
— А что?
— Испугаешь щуку морем, — Он поднялся, — Проводи меня Алексей, я тоже пойду.
Я выскочил с ними на крыльцо — мне очень понравился Миша Зорин, хотелось проводить его. Увидев меня, Лешка сказал, чтоб шел в комнату. Я нахмурился.
— Пусть, чего ты его? — заступился за меня Миша, — Ты не доверяй этому долговязому Митицке. Немцы в городе с помощью националистов издают газетку — так он там, в редакции, работает. Скользкий тип!..
— Миша, ты был здесь с самого начала, знаешь, кто чем дышит. Надо нам как-то быть всем вместе…
— Зачем? — Зорин поднял глаза на Лешку.
— Как зачем? Ведь вместе легче, лучше.
Миша решительно закрутил головой.
— Не согласен. Я один — сделал, не сделал — сам отвечаю. Засыпался — опять сам отвечаю и погибну один. А если организуемся, как ты говоришь, один провалится, а погибнуть могут все. Не убеждай, Алексей, — придержал он Лешкину руку, — я уже убедился. У меня вот какое дело к тебе. На днях будут всех неработающих подгребать и отправлять куда-то в лагеря на работы. Так что тебе надо где-то пристроиться. Вот чистый бланк биржи, заполни его по своему усмотрению. Это направление на работу.