Глаза Берта сузились, когда он получил этот чувствительный удар. Уж не померещилась ли ему ее реакция на поцелуй? Если бы не жилка, пульсирующая на шее Люси, он подумал бы, что померещилась.
— Если кто из нас и забылся, то это ты, Принцесса.
— Вы льстите себе, — надменно заявила Люси. — Я здесь ради дела, которое должна довести до конца, чего бы это мне ни стоило.
Берт приподнял бровь, изображая недоверие.
— Включая обольщение наемного работника?
— Я же сказала, что готова на все.
Он попытался скрыть злость под волчьей ухмылкой.
— Если то, чем мы занимались, — часть дела, то чего же мне жаловаться? Может быть, продолжим наше… дельце в спальне? Или устроимся прямо здесь, на полу?
Лихорадочный румянец вспыхнул на щеках Люси, подчеркивая прозрачность кожи. Боже, она великолепна — лед и пламя в одно и то же время, способные убить мужчину на месте. В полурасстегнутой блузке, обнажающей грудь, с растрепанными волосами, она имела вид женщины, которая только что с упоительной страстью отдавалась поцелуям.
— Я вижу, что попусту трачу с вами время, — бросила Люси. — И учтите, наше дело закончено. Я получу то, что мне нужно, сама. А теперь дайте мне мой жакет. Нет! Пожалуй, можете оставить его на память. Я ухожу.
Подхватив сумочку, она направилась к лестнице.
Удерживать ее означало усугубить положение. Кроме того, далеко она не уйдет, подумал Берт. Не дальше, чем нужно, чтобы успокоиться и понять, как много потеряет. Кларки не допускают подобных промахов независимо от личных эмоций.
Берт подождал, пока она дойдет до двери.
— Так как насчет Блу-Пайнтриз? — Люси замерла, и он добавил с легким нажимом: — Саймон не обрадуется, если ты уйдешь без информации, за которой приходила.
Она резко обернулась и со злостью посмотрела на Берта.
— Это вас не касается. То, что я вам предложила, было чисто деловым соглашением. А вы вообразили…
— Я ничего не воображал. Никто не заставлял тебя отвечать на мой поцелуй, Принцесса.
— Я же просила не называть меня так!
Он рисковал слишком сильно завести ее, но ему требовалось поддерживать в ней взвинченность, не давая возможности ясно соображать. Берт изобразил дружелюбную улыбку:
— Я же не смогу называть тебя мисс Кларк. Люди не поверят, что мы обручены. Пусть будет Люси.
— Пусть будет «прощай»…
— Тебе виднее, — сказал он. — Я уверен, что получу любую дополнительную информацию без особых усилий. Но если ты захочешь проверить мои сведения, то сама это сделать не сможешь. Тебе требуется моя помощь. Ты позволишь, чтобы один-единственный поцелуй встал тебе поперек дороги? Не слишком ли дорогая цена… Люси?