Герда смеется и продолжает есть.
– Не говори глупостей, дорогой, и не расстраивай себе печень, – заявляет она с полным ртом. – Стань богаче других, если тебя злит их богатство.
– Замечательный совет! А как это сделать? Я не волшебник!
– Так же, как делают другие. Они ведь своего добились?
– Эдуард унаследовал эту гостиницу, – говорю я с горечью.
– А Вилли?
– Вилли спекулянт.
– Что это такое – спекулянт?
– Человек, который использует конъюнктуру. Который всем торгует, начиная с сельдей и кончая акциями сталелитейных заводов, наживается где может, на чем может и как может, и только старается не попасть в тюрьму.
– Вот видишь! – говорит Герда и доедает остатки паштета.
– Ты считаешь, что и я должен пойти по той же дорожке?
Герда откусывает кусок булочки своими здоровыми зубами.
– Можешь идти или не идти. Но зачем сердиться, если ты не желаешь, а другие пошли? Браниться каждый может, дорогой!
– Ладно, – соглашаюсь я, озадаченный, и вдруг чувствую себя очень униженным. В моем мозгу словно лопается множество мыльных пузырей. Я смотрю на Герду. У нее, черт побери, удивительно реалистическая манера смотреть на вещи.
– В сущности, ты совершенно права, – говорю я.
– Конечно, права. Но ты посмотри-ка, что там несут.
– Неужели это тоже нам?
Да, оказывается, нам. Жареная курица со спаржей. Кушанье прямо для фабрикантов оружия. Эдуард сам надзирает за тем, как нас обслуживают. Он приказывает Фрейданку разрезать курицу.
– Грудку мадам, – галантно заявляет Эдуард.
– Я предпочитаю ножку, – говорит Герда.
– Ножку и кусок грудки, – галантно заявляет Эдуард.
– Ну, хорошо, – отвечает Герда. – Вы настоящий кавалер, господин Кноблох! Я была в этом уверена.
Эдуард самодовольно усмехается. Я не могу понять, зачем он разыгрывает всю эту комедию. Не могу я поверить, будто Герда ему уж настолько нравится, что он способен приносить ей такие жертвы; вернее, он взбешен нашими фокусами с талонами и пытается таким способом отбить ее у меня. Значит, акт мести ради восстановления справедливости.
– Фрейданк, – говорю я. – Уберите этот скелет с моей тарелки. Я не ем костей. Дайте мне вместо этого вторую ножку. Или ваша курица – жертва войны и у нее одна нога ампутирована?
Фрейданк смотрит на своего хозяина, как послушная овчарка.
– Это же самый лакомый кусочек, – заявляет Эдуард. – Грудные косточки очень приятно погрызть.
– Я не грызун. Я едок.
Эдуард пожимает жирными плечами и неохотно дает мне вторую ножку.
– Может быть, ты предпочтешь салатик? – спрашивает он. – Спаржа весьма вредна для пьяниц.
– Нет, дай мне спаржи! Я человек современный, и меня тянет к саморазрушению.