«Главный свидетель обвинения» осторожно открыла дверь, просунула белокурую головку и спросила:
— Можно войти?
— Заходи, заходи, Аня, садись вот сюда. Ишь ты большая какая. А я думал совсем крошка. Ты в какой же класс ходишь?
— В четвертый перешла.
— А учишься хорошо?
— Всего две тройки.
— И читаешь много?
— Много... А вы меня опять про дядю Лешу будете спрашивать?
— Догадливая ты. О нем. Расскажи, пожалуйста. Только правду говори.
Чуть склонив набок голову, девочка начала рассказ. Борисов выслушал ее. «Хорошая память, — отметил он. — Только о ноже забыла».
— Ну, а теперь скажи, какой ты нож видела у дяди Васи?
Девочка опустила голову и тихо сказала:
— А ножа я никакого не видела.
— Но ты же раньше говорила про нож?
— Говорила. Меня все спрашивали, спрашивали про ножи, я и сказала, что видела. Ведь он же зарезал его, значит, был ножик...
— Ну, а в замочную скважину мама смотрела? Это ты не придумала?
— Смотрела.
Борисов проводил Аню и решил допросить мать.
— Что вы, ни в какую скважину я не смотрела. Слушайте вы ее больше, — сказала Анастасия Павловна Иванова.
Кто же прав — мать или дочь? Можно ли верить показаниям Ани?
Иванова поняла раздумье следователя по-своему и сказала:
— Я вижу, вы не верите мне. Пойдемте тогда к нам домой, сами поймете, что и увидеть через эту скважину ничего нельзя.
На месте Борисов убедился, что мать Ани была права. Показаниям «главного свидетеля обвинения» верить было нельзя.
* * *
Поздно вечером дом приезжих погрузился в темноту. Только в одном окне горел свет. Борисов снова пересматривал всё дело. Итак, следы крови на одежде — отпадают. Показаниям Анечки Ивановой верить нельзя. Ссора между Тараниным и Накатовым — чепуха. Какие есть еще доказательства обвинения? Никаких. Значит, Таранина держать под стражей оснований нет.
До трех часов ночи Борисов готовился к новому допросу, а утром, наскоро позавтракав, отправился в милицию.
При расследовании почти каждого дела бывают такие моменты, когда нужно быть готовым к любой неожиданности. Борисов представлял себе, какие вопросы необходимо задать, но вот какие ответы он получит на них?
В милиции Борисов попросил начальника дать указание о вызове Молчанова и отправился в отведенный ему кабинет.
Ждать пришлось недолго. В дверь тихонько постучали.
— Войдите.
— Меня тут вызывали по повестке. Молчанов моя фамилия.
— Да, это я вас вызывал. Садитесь, пожалуйста.
Борисов незаметно оглядел вошедшего. Ничего особенного. Русые волосы небрежно зачесаны назад. Худощавое лицо. Спокойный взгляд. Комбинезон местами запачкан краской. Мнет в руках темный берет. Но вот замечает взгляд следователя, и руки успокаиваются.