Глаза у эсэсовца светлые, внимательные, веселые. Доволен, подлец, что удалось вытащить Волкова из подвала. На петличке знаки различия штурмбанфюрера, и Антону подумалось, что это, наверное, и есть тот самый черный эсэсовец, распоряжавшийся поисками их группы, о котором говорил захваченный на хуторе Каттнер.
Конвоиры вышли. Переводчик занял привычное место у окна. Около двери и за спиной Волкова встали рослые эсэсовцы в армейской форме ваффен-СС.
«Четверо, — прикинул Антон. — А у меня скованы руки…»
— Снимите, — кивнул на стальные браслеты пленного штурмбанфюрер.
Стоявший сзади немец вынул из кармана френча ключ на шнурке, открыл замок и снял наручники. Волков тут же начал растирать онемевшие запястья, на которых остались сине-багровые полосы.
— Курите? — офицер протянул капитану красненькую пачку сигарет «Оверштольц».
Антон грязными, чуть подрагивающими пальцами вытянул сигарету. Прикурил от спички, услужливо поднесенной стоявшим сзади эсэсовцем, и отметил, что сигареты дорогие — такие не по карману простому служаке, даже в звании штурмбанфюрера.
— Познакомимся? — добродушно улыбнулся офицер. — Я — штурмбанфюрер Шель, а вы?
Молчать? Или попробовать вновь затеять словесную дуэль, выжидая, пока перестанут дрожать руки, уравняется дыхание, пройдет головокружение?
— Буров, Иван Иванович, — стряхнув пепел в блюдечко, ответил Антон.
— Прекрасно, — снова улыбнулся немец. — Как видите, я владею вашим языком и прочитал документы. — Он брезгливо поднял за уголок лежавший перед ним паспорт. — При желании, я могу иметь бумаги, подтверждающие, что я папа римский. Но если вам нравится называть себя Иваном Буровым, я пока не буду возражать. Пока! — сделав легкую паузу, многозначительно добавил он и отложил паспорт.
— Не понимаю, — сделал глупое лицо капитан. — У вас мой паспорт, там все написано. Я уже говорил, — он кивнул на стоявшего у окна Рашке, — что я бухгалтер, в армию не годный, потерял жену и детей… Поезд наш разбомбило.
— Да, да, — ласково улыбаясь, согласно закивал Шель, словно слушал детский лепет. — Мне докладывали. Очень складно, господин Буров, очень. Вы убили охранявшего вас солдата — убили, не имея оружия на руках, но завладели его оружием. Потом убили часового у подвала, устроили перестрелку, в которой убили еще двух солдат. Мне кажется, это весьма неплохо для слабого здоровьем и не пригодного к армейской службе бухгалтера, человека сугубо штатского!.. Идете от границы? Разувайтесь! Снимайте носки и ботинки!
Волков положил в блюдце недокуренную сигарету, наклонился и медленно начал развязывать шнурки. Немец не дурак, сейчас он выложит еще один козырь… Впрочем, зачем ему это, когда и так все ясно? Желает насладиться победой, еще больше задавить психологически? Или рисуется перед подчиненными, одновременно показывая хватку опытного полицейского?