— С чего бы это? Он со мной за все время двух слов не сказал.
— Разве поймешь, что у них на уме?
— Я мечтаю, чтобы он пригласил меня на свидание, — вырвалось у Кейт.
Ей казалось, что это любовь на всю жизнь. Он был самым красивым, самым умным, самым популярным из старшеклассников. В свои семнадцать лет (Кейт была на год моложе) он выглядел значительно старше других. Его лицо, безупречное, как у артиста, обрамляли густые черные волосы. Он напоминал Элвиса Пресли и давно смущал ее покой. Высокий, стройный, он улыбался так, что у девчонок захватывало дух. Сплетницы болтали, что от такой улыбки трусики падают сами собой. Кейт сгорала от ревности, хотя ни за что не призналась бы себе, что мечтает о Томасе. Она намеревалась сохранить девственность до замужества. Но во сне ей грезилось другое.
— Сдается мне, что это только начало, — Энджи нарушила затянувшуюся паузу. — Интересно, что он затеял?
— Сама не знаю, — уныло ответила Кейт. — Я всегда считала, что он положил глаз на Салли, не зря же он назначил ее главной в группе поддержки.
— Стерва, каких мало. Если бы у нее была голова на плечах, она бы многим сумела кровь попортить.
— При такой фигуре голова не нужна.
— А что в ней особенного? — вспылила Энджи. — Плоская, как блин. Сегодня в раздевалке я ей чуть в волосы не вцепилась.
Кейт закусила предательски задрожавшую губу.
— Спасибо, что вступилась за меня. Не знаю, как бы я…
— Ну-ну, — Энджи не дала ей договорить, — еще не хватало благодарностей. Ты бы поступила точно так же.
— Возможно, только едва ли представится такой случай.
Вместо ответа Энджи пожала плечами. Остаток пути они проехали в молчании.
— Высади меня здесь, — попросила Кейт. — Дальше я пешком.
— Точно?
Кейт отвела глаза:
— Конечно. Погода чудесная, я с удовольствием пройдусь.
Энджи нахмурилась. Кейт прочла недоверие в ее взгляде, но боялась в этом признаться. Отец не разрешал ей водиться с Энджи, и Кейт не хотела лишний раз его злить. Жизнь приучила ее к осторожности.
— Спасибо, что подвезла, — Кейт старалась, чтобы ее улыбка получилась безмятежной. — До завтра!
— Спроси у мамы, может, она позволит тебе завтра приехать к нам с ночевкой, — предложила Энджи.
Кейт насупилась:
— Спрошу, конечно, только…
— Я все понимаю. Но ты попробуй.
— Ты же знаешь моего отца.
— Ну ладно, пока! — Энджи помахала ей на прощание.
Кейт поплотнее запахнулась в ветхое пальтишко и поплелась по грязной дороге, которую развезло от затяжных дождей. Перешагивая через лужи, она пыталась думать про Томаса Дженнингса и про его улыбку, но мысли не слушались ее. Каждый шаг приближал ее к нищете и убожеству родительского крова. Она ненавидела возвращаться домой и стыдилась этой ненависти.