— Может быть, мне звонил Чико. Он не дозвонился домой и догадался, что я поехал к вам.
— Миссис Кросс сказала, что он не назвал себя.
Я пожал плечами и взял кофейник. Наверное, ничего срочного, а иначе он попросил бы меня разбудить.
Чарльз улыбнулся.
— Миссис Кросс спит в бигуди и с кремом на лице. Она никогда не зашла бы к тебе в семь утра, да и к себе бы ни за что не пустила. Ты ей нравишься. Она говорит, какой приятный молодой человек, и повторяет это всякий раз, стоит тебе здесь появиться.
— Да, ради Бога, пусть говорит.
— Ты вернешься сегодня к вечеру? — осведомился он.
— Еще не знаю.
Он сложил свою салфетку и поглядел на нее.
— Я рад, что ты вчера приехал.
Я посмотрел на него.
— Да, — ответил я. — Вы хотели, чтобы я это сказал, вот я и говорю. И я вполне искренен. — Я немного помедлил, подыскивая простейшие слова, способные выразить мою признательность. Нашел. И произнес их: — Это мой дом.
Он смерил меня быстрым взглядом, а я вымученно улыбнулся, смеясь над собой, смеясь над ним, смеясь над целым миром.
Хайлейн оказался величавым старинным зданием, плохо сочетавшимся с постройками века пластика. Сам дом становился доступным для посетителей, как возбужденная, перезрелая девственница, лишь несколько раз в год, но парк постоянно сдавали в аренду для соревнований и гастролей цирков или для праздников вроде сегодняшнего. Однако при въезде спешащую отдохнуть публику могло привлечь лишь немногое. Организаторы, видимо, не позаботились о рекламе, и я не заметил флагов, не услышал сентиментальных песенок и не увидел ярких афиш, которые можно было бы прочесть на расстоянии в десять шагов. Короче, ничего шумного и показного я не обнаружил. Поэтому меня даже удивило, что на площадки парка устремились толпы зрителей. Я заплатил за вход и резко притормозил, примяв траву. Мне удалось припарковать «Шимитар» на стоянке.
Машины, приехавшие вслед за мной, аккуратно обогнули газон.
Там было несколько наездников, деловито трусивших рысцой по дорожкам, но в дальних уголках, рядом с ярмарочной площадью, царила тишина, и никаких аэростатов я поблизости не углядел.
Я выбрался из машины и запер дверь, решив, что приехал слишком рано и представление начнется примерно через час.
Однако я крупно ошибся.
Сзади послышался незнакомый голос. Кто-то спросил:
— Это он?
Я повернулся и увидел двоих человек, вставших между моей машиной и другой, припаркованной в нескольких шагах. Мужчина был мне не знаком, но мальчика я знал.
— Да, — ответил мальчик. Он обрадовался встрече и поздоровался со мной.
— Здравствуй, Марк, — проговорил я. — Как твоя мама?