— Ты всегда вела себя безрассудно, Оливия. Опрометчивость, импульсивность, дерзость…
Пора становиться взрослой и брать на себя взрослые обязанности. Замужество. Материнство. В конце концов, есть же кто-то, в кого ты влюблена?
— Нет, — коротко ответила Оливия.
— Ты как-то упоминала, что встречаешься с человеком по имени Энди.
— Мы друзья и только.
Энди влюблен в нее, но Брэду знать об этом совсем необязательно.
— И больше никого?
— Еще есть Афранио. Он капитан грузового судна и охотно женился бы на мне, узнай, что я богата. Если я когда-нибудь выйду замуж, то только за того, кого полюблю сама.
Единственный мужчина, с кем она готова была лечь в постель, — это Мелвин, но его интересовали ее деньги, а не она. Тяжело ей тогда пришлось; впрочем, это разочарование уже достояние прошлого.
— Иногда мне кажется, что ты все делаешь мне назло! — раздраженно проговорил Брэд.
Оливия постаралась ответить с предельной искренностью, тщательно выбирая слова:
— В данный момент я не знаю никого, за кого я могла бы выйти замуж, отец. Только об этом я и говорю.
— Итак, ты отказываешься исполнить мою последнюю просьбу?
Острое чувство вины пронзило ее, чего, несомненно, и добивался отец.
Когда она училась на втором курсе университета, они с отцом крупно поссорились, в результате чего несколько лет не виделись, так что на ней уже лежало тяжкое бремя вины за долгий разрыв. Два года назад она первая сделала шаг к примирению. Брэд принял ее прохладно, но с тех пор они по крайней мере встречались.
А вот теперь ей захотелось большего. Если б только она умела обуздывать свой неуемный темперамент. Стать хотя бы чуточку похожей на брата с его постоянной работой, загородным поместьем, неизменной женой и послушными детьми. Если б она смогла выйти замуж, чтобы доставить удовольствие Брэду, сделать счастливыми его последние недели…
— Я обещаю подумать об этом, — сказала Оливия.
— Пойми, я беспокоюсь о тебе, Оливия. Если бы я знал, что ты замужем за хорошим человеком, мне стало бы легче и я мог бы спокойно умереть.
Слезы потекли из ее глаз.
— Я не хочу, чтобы ты умирал…
— Понимаю. Но что поделаешь, я ведь не могу ничего изменить, правда? — Он посмотрел на часы. — Тебе не пора в аэропорт? Вот еще одно твое безрассудство — пилотировать личный самолет! Это слишком опасно.
Оливия набралась мужества и сказала:
— Если бы моя мать не погибла в автомобильной катастрофе, ты ведь не стал бы мне этого говорить?
— Дерзкое и необоснованное замечание!
— Отец, нам пора поговорить о прошлом! Мы не можем делать вид, словно матери и на свете не было.