– Итак, какие у тебя соображения по поводу произошедшего?
Раскочегаривая сигару, Юшенг глубокомысленно выпустил клуб благовонного дыма.
– Я в некотором затруднении, Папаша, – признался он. – Мы ждали известий и даже подозревали, какого рода известия нас ожидают, но полученное сообщение ясности не внесло. Теперь мы можем быть уверены, что наша ударная группировка разгромлена, но мы по-прежнему в неведении о том, как именно произошло такое невероятное чудо.
– Личные предположения есть? – мрачно осведомился гражданин адмирал-командор.
– Они у меня были с самого начала, сразу после доклада о гибели Мистера Мармадьюка.
– И?
– В Адмиралтействе предатель. Возможно, целая группа – иначе невозможно объяснить некоторые весьма странные моменты произошедшего. Других версий у меня нет.
Верховный командующий имперским флотом помолчал.
– Ты понимаешь, что это невозможно? – глухо поинтересовался он. – Что может заставить высшего штабного офицера предать интересы Родины?
– Я не знаю. Мое предположение звучит дико, но иначе я не могу объяснить потрясающую военную мощь пиратов, сравнимую с нашей. Если даже не превосходящую нашу – учитывая, как легко и быстро они расправились с ударной и десантной группировкой. – Фань посмотрел на Рихтера. – Ведь вы тоже думали об этом, не правда ли? Именно поэтому вы не передали сообщение с Малышки Эми в аналитический отдел, а сначала вызвали меня?
– Ладно, допустим, – нехотя кивнул адмирал-командор. – Я в самом деле придержал сообщение. Действительно, риск предательства существует, поэтому чем меньше людей участвует в принятии окончательного решения, тем лучше. Но все равно это не объясняет многих моментов. Допустим, по какому-то каналу Адмиралтейства в руки арагонцев действительно попали образцы генома наших боевых биоморфов, включая «любовничков» последней модели. Никакими другими средствами, как ты понимаешь, невозможно уничтожить с поверхности пятую часть Четвертого флота. Да и симбиотических артиллерийских систем для этого нужна не одна и не две, а десятки. Значит, у нищей пиратской республики есть геном, есть репликаторы, есть соответствующие специализированные резервуары и программы к ним, есть подготовленные генные инженеры, специалисты-укротители – и все в больших количествах, потому что они в кратчайшие сроки вырастили несколько боеспособных артиллерийских батарей… Бред.
Рихтер покачал головой. Юшенг внимательно слушал его, покручивая тлеющую сигару в пальцах.
– Что касается того, что пираты могли получить от кого-то в таком солидном количестве уже готовые образцы «близнецов» для атаки на наш флот, то это бред в кубе. В этом случае придется допустить предательство целого гарнизона или армейской группировки, от командующего до биомехаников. Причем все предатели должны отдавать себе отчет, что они смертники, потому что первая же проверка обнаружит необъяснимое отсутствие в штате подразделения большого количества драгоценных симбиотических систем. За подобное – только трибунал, причем с заранее понятным результатом. Такое масштабное списание довольно редкой военной техники просто невозможно осуществить незаметно, обойдя на всех уровнях сложную систему армейского контроля. Честно говоря, я даже готов поверить в предательство или безумие командующего одним из флотов, но в предательство или безумие большого количества имперских офицеров под его командованием поверить не в состоянии. Вся структура имперских военных сил выстроена таким образом, чтобы надежно предотвратить попадание в руки противника современных образцов вооружения, все опирается на постоянный тройной контроль. Наше могущество в первую очередь основано на невероятном превосходстве над врагами в биотехнологиях, а превосходство в биотехнологиях покоится на строжайшем учете и секретности.