Рейчел искоса взглянула на Наоми и по выражению ее лица поняла, что та не узнала в загадочном джентльмене Жан-Люка. Если бы она только знала!
— Он представляет респектабельную фирму, — пробормотала Рейчел. — Вот увидишь, все будет хорошо.
— Надеюсь. Так ты сказала, деловое предложение? Может быть, это шанс спасти Грейндж?
— Я не уверена, — ответила Рейчел, с трудом сдерживая слезы, — но, если шанс есть, я обязана попытать счастья.
Она долго не могла выбрать, что надеть, хотя это, конечно же, не имело значения. Наконец Рейчел решила, что лучше выглядеть привлекательно, и взяла из шкафа простое, но элегантное черное шерстяное платье с длинными рукавами.
Его машина прибыла вовремя. Рейчел беспокойно вздрогнула, когда звякнул дверной колокольчик. Она нервничала еще сильнее, чем при появлении Жан-Люка. Со времени их встречи она была не в состоянии ничем заниматься. Просто сидела и предавалась воспоминаниям.
* * *
— Проснись, соня!
Рейчел чуть пошевелилась, когда в ее грезы проник чувственный голос с трогательным французским акцентом. Она сонно улыбнулась.
— Ты всегда так возбуждающе выглядишь по утрам? Иди ко мне, малышка, — шептал Жан-Люк, — открой свои чудные голубые глазки.
— Жан-Люк? — нежно улыбнулась Рейчел, с трудом веря в его реальность. — Что ты здесь…
Он не дал ей закончить фразу, закрыв рот настойчивым поцелуем. Рейчел поймала себя на том, что отвечает ему, невзирая на ранний час, на возможность появления служанки или, еще хуже, тети Клары.
Она обвила руками его сильную загорелую шею и наслаждалась его поцелуем и теплом его тела, удивляясь, как она раньше жила без него и без его объятий.
— Поспеши, ma chйrie![2] День прекрасен, не будем терять ни секунды.
Он нежно поцеловал Рейчел вновь, затем откинул простыню. При виде ее хлопчатобумажной пижамы он засмеялся.
— Сейчас прохладно. — Она состроила комическую рожицу, маскируя смущение. — В моей спальне нет центрального отопления.
— Ты просто очаровательна. — Жан-Люк прошелся пальцами вдоль перламутровых пуговок, возбуждая ее этим легким прикосновением. Его темные глаза сияли. — Как роза, хороша! Ты — самый сладкий соблазн. — Он посмотрел на нее с неприкрытым вожделением. — Mon Dieu![3] — простонал он. — Я не могу устоять.
— И не пытайся. — Глаза Рейчел дразняще распахнулись. Она никогда не испытывала ничего подобного ни с одним из мужчин и понимала, что такое никогда не повторится. — Ты знаешь, что я чувствую?
— То же, что и я. — Жан-Люк заключил ее в объятия и поцеловал с такой страстью, что у нее перехватило дыхание. — Ты моя, — хрипло прибавил он, слегка откинувшись назад, вглядываясь в глубину ее глаз, — на веки вечные!