Кузина в новом платье, желтом, как солнышко, была, как всегда, прелестна, однако губы ее сложились в недовольную гримаску. Она вертела в руках кусок хлеба, то и дело поглядывая на Коннера. Тот же читал газету и не обращал на Марлин ни малейшего внимания.
— Доброе утро, — лучась оптимизмом, произнесла Хилари, хоть ей и хотелось застонать. Господи Боже, что у них стряслось на этот раз?
— Хилари! — Капризный голос Марлин дрожал от слез. — Коннер не хочет ехать со мной к доктору!
Хилари бросила взгляд на Коннера. Тот поднял на нее холодные глаза.
— Не могу. Мне нужно в Даллас.
Марлин вскочила и со звоном бросила нож на тарелку.
— Вот видишь? А ведь он знал, что у меня сегодня обследование!
— И еще знал, что тебя отвезет Хилари. — С этими словами он снова уткнулся в газету.
— Коннер, ну ты же всегда меня возил! — Марлин положила руку ему на локоть, вцепившись розовыми пальчиками в мягкую серую ткань пиджака. — Всегда!
— Потому что больше было некому. — Коннер снял ее руку со своего локтя и, словно не желая показаться жестоким, добавил: — Ведь Хилари здесь, почему бы тебе не съездить с ней?
— Разумеется! — Хилари постаралась вложить в свой голос как можно больше энтузиазма. — Нам будет очень весело. Марлин, ты покажешь мне город — ведь вчера я не видела ничего, кроме магазинов для будущих мам!
Таким образом Хилари хотела напомнить кузине о вчерашней щедрости Коннера. Но Марлин оказалась невосприимчива к намекам. Она скрестила руки на животе и мрачно уставилась в сторону двери.
Хилари видела, что та просто капризничает; ей захотелось подойти к кузине и встряхнуть ее. Неужели она всерьез надеется заинтересовать Коннера таким способом? Вот он отбросил газету и вскочил на ноги, собираясь уйти. Хилари почти физически чувствовала его негодование и отвращение. Неужели Марлин этого не чувствует?
— Коннер, — сделала последнюю попытку Марлин, — а вдруг со мной что-то случится?
Она схватилась за живот, будто это «что-то» должно случиться немедленно. Голос ее звучал слабо и жалобно, словно у умирающей. Хилари снова захотелось взять кузину за плечи и как следует потрясти.
— Например? — скептически отозвался Коннер.
— Например, — Марлин прикусила губу, — ты знаешь, что у меня недавно были боли? Коннер, я боюсь! Доктор сказал, что это дурной признак! Что, если я вдруг начну рожать? Представляешь?
Хилари, не отрываясь, следила за сменой чувств на лице Коннера. В первое мгновение он презрительно скривил рот; в глазах отражалось раздраженное недоверие. Но в следующий миг лицо Коннера подернулось сомнением. Серо-голубые глаза потемнели, став чисто серыми; в них все еще отражалась досада, но теперь — бессильная досада человека, попавшего в ловушку, из которой он не видит выхода.