— Как себя чувствует учитель?— спрашиваю я.
— Здоров, хотя и постарел, ссутулился. Но голова у него по-прежнему светлая: поговоришь — и словно живой воды напьешься. Ну, мы еще встретимся, побеседуем... А пока надо как следует встретить неприятеля...
Он уехал. Я долго думал о том, как это здорово, что в армии столько наших единомышленников и все это надежные, верные люди, убежденные в правоте того святого дела, которому посвятили мы свою жизнь.
...Всю ночь в городе стучали топоры, ухали кувалды, глухо ударяли в сухую землю ломы, звучали голоса людей. Боджнурд готовился к встрече моаззезовских войск. Перед самым рассветом, когда сон и усталость свалили меня и я ненадолго забылся на разостланной шинели, вдруг кто-то стал трясти меня за плечо. Я с трудом разлепил глаза. Надо мной склонился Аббас.
— Послушай, Гусо... Да проснись!..
Я сел, еще не понимая, где нахожусь.
— Что, уже идут?— спросил я, думая, что показался противник.
— Вот, послушай, что докладывает сержант Фаррух. Фаррух стоял навытяжку и вид у него был растерянный, испуганный,
— Разрешите доложить, господин ождан? Сбежал господин младший лейтенант Заман-хан.
Я вскочил, как ошпаренный. Сон моментально улетучился.
— Как сбежал?
— Я не виноват, господин ождан... Господин младший лейтенант приказал открыть ворота, говорит, что осмотрит их с той стороны... А как выехал, так и поскакал прямо по дороге.
— Надо было подстрелить его, изменника!— крикнул я.
— Мне не приказали, — виновато развел руками сержант.— Если бы вы приказали...
— Ладно, можешь идти,— раздраженно сказал я,— разберемся.
Когда он ушел, Аббас задумчиво произнес:
— Что это по-твоему: предательство или дезертирство?
— Сейчас я вспоминаю все, что знал об этом подонке, Аббас! Мне думается, что он как-то связан с Моаззезом. Когда он услышал, что хан казнен, то прямо-таки побледнел. И руки затряслись. Я тогда не обратил внимания, мало ли что, мальчишка еще совсем, а теперь вот... Да и родом он из этих мест, сын не то купца, не то чиновника какого-то. Жаль, не поинтересовались мы раньше!
Аббас задумчиво покручивал ус.
— Да, бдительности у нас еще маловато,— сказал он со вздохом.— Мало изучаем людей, которые окружают нас. А ведь нам с ними жить и сражаться. Одни вместе с нами встанут под знамя кузнеца Кавэ, другие пойдут против нас с оружием в руках. Надо знать уже сейчас, кто нашу сторону примет!
И снова, в который уже раз, подивился я тому, как вырос за последнее время мой друг, каким серьезным стал, как умеет быстро разбираться в событиях, правильно оценить то, что происходит.