Понедельник день тяжелый. Сие утверждение есть истина в последней инстанции для всех, кто проводит выходные … ну, совсем легко! Стас оторвался по полной программе или, как выражались древние, «пустился во все тяжкие». На мой взгляд, эта фраза наиболее точно отражает смысл занятий так называемого «отдыхающего». Нервное напряжение уменьшается, конечно. Зато физическая немощь возрастает многократно. Увы, за все надо платить, а за халяву вдвойне. Тень отца Гамлета по имени Стас медленно перемещается по квартире. Так совпало, что мама решила воспользоваться службой сына и уехала на пару недель в почти родной - для граждан с доходами чуть ниже среднего - Египет. Maman справедливо рассудила, что если чадо занялось благородным служением сирым и убогим, то ей, свободной даме в позднего бальзаковского возраста, сам Бог велел заняться собой, любимой. «Творческий» отдых в родном городе имеет естественные ограничения – а вот увидят, а вот скажут? Мы все вынуждены считаться с общественным мнением, каким бы ничтожным ни было это самое общество. Раньше отдушиной служил Крым или санаторий в дальних краях. Юг, как война, все спишет – эта поговорка родилась не на пустом месте. Сегодня для этих целей служит заграница. Почему-то считается, что за рубежом можно вести себя, как последняя скотина и все сойдет с рук. Причем так думают как оборзевшие от заемных денег пролетарии, так и образованные интеллигенты, по капризу судьбы ставшие миллионерами. Видимо, много общего …
Как вела себя мама, Стаса не интересовало. Возможно, вполне прилично. Не это главное. Вернувшись домой, он обнаружил пустую квартиру, солидную пачку ассигнаций и записку, в которой сообщалось, что мамочка убыла в срочную и, естественно, внезапную командировку. Слегка ошарашенный Стас задумался, потом сосчитал купюры. В результате скромные мечты о тихом отдыхе в родных пенатах воплотились в бесшабашный разгул с доступными девками, «травой» и традиционной в таких случаях милицией. Вернуться в сознание из безбрежного океана нирваны, в которое неизбежно впадает любой отдыхающий подобным образом, можно только с использованием средств чрезвычайных. Для Стаса это были три будильника, мобильный телефон, запрограммированные музыкальный центр и телевизор. Ровно в шесть часов утра, когда по радио звучит гимн Родины, квартиру Стаса огласили мерзкие трели будильников, дико завизжал голосом маэстро Кипелова музыкальный центр, а телевизор взвыл утробным стоном примадонны советской эстрады – устала Алла!!! Видимо, редакция утренних телепрограмм решила, что именно это нетленное произведение как нельзя лучше подходит к раннему пробуждению. Любой другой на месте Стаса поседел бы от ужаса, но только не он. Медленно, словно в припадке сомнамбулизма, встает с кровати новоявленный «брат милосердия». Звук шагов тонет в какофонии звуков, пустые банки из-под пива бесшумно сминаются под ногами, обгорелые спички впиваются в кожу, будто скошенная трава. Мышцы плохо слушается хозяина, походка Стаса похожа на … как бы поточнее выразиться – если медведя научить лунной походке заморского короля поп-музыки, то получится примерно так. Один за другим умолкают будильники, обрывается на самой высокой ноте визг маэстро, уставшая Алла отрубается. Наступает тишина, в которой слышен только тихий стон хозяина комнаты – головы просто нет, есть сосредоточие боли, желудок вывернут наизнанку и норовит вылезти наружу, как будто Стас за ночь превратился в морскую звезду. Мускулы перешли в состояние жидкого киселя и наотрез отказываются слушаться. Чудовищное состояние усугубляется отвратительным вкусом во рту и резью в глазах.