- А ну, тише там! – раздается окрик. Из детской не последовало никакой реакции. Женщина машет рукой, входит в комнату. Шум тотчас стихает. Через несколько секунд она возвращается. Вымытые руки блестят каплями воды, женщина неспешно вытирает ладони фартуком.
- Получше работы не нашлось? – чуть насмешливо спрашивает она.
- Я студент, подрабатываю по будущей специальности, - соврал Стас.
- Ладно, студент … Меня зовут Евгения, ты наверно знаешь, раз искал. Муж есть, сейчас на работе. У меня двое детей, да вот еще соседка подкинула своих, надо срочно уйти куда-то по делам. Дом большой, места всем хватает, - сказала женщина.
Руки давно просохли, пальцы продолжают бесцельно мять фартук, в глазах появляется тоска.
- Не знаю, зачем мне этот разговор с чужим человеком? Ну, какое кому дело!
Дочь Кувалдина скомкала фартук, потом, словно спохватившись, расправила, пальцы нервно прошлись по складкам.
- У тебя есть отец? – неожиданно спросила она.
- Конечно.
- Нет, не в том смысле. Он живет с вами?
- А-а, нет. Ушел, когда мне было десять лет.
- Вот. А меня бросил в два года. Другую женщину полюбил, - с горькой иронией произнесла Евгения. – А чем моя мама не угодила? Та, другая, была на четырнадцать лет моложе, почти подросток. Мама долго забеременеть не могла, лечилась, по докторам ездила. Все деньги уходили на врачей этих бестолковых! А помогла бабка простая, в деревне фельдшером всю жизнь проработала. Уж не знаю, что там присоветовала, только у мамы появилась я. Родила хорошо, без осложнений, в декрет ушла. Только вот годы, что потратила на мужа да на лечение, даром не прошли. Постарела мама за десять лет, морщины появились, фигура оплыла от той дряни, которой доктора пичкали. А кобелям-то тело давай! В общем, бросил нас папаша, к другой ушел. Жили сами, бабушка с дедом помогали. А он, - кивнула Евгения куда-то в сторону, - жизнью наслаждался с молодой девкой. Работящий был мужик. Квартиру от завода дали, обустроил все сам, вкалывал днем у станка, ночью ремонт делал. Только вот девка та его не любила. Она деревенской была, хотела в городе жить. А самый простой способ – выйти замуж за городского парня и прописаться на его жилплощади! Она так и сделала. Когда все устроилось – новая квартира, мебель, ребенок в детсад пошел, начала гулять. Папаше-то моему к тому времени сороковник стукнул, условия работы сказались – на химкомбинате трудился. Одним словом, ни туда, ни сюда, только ладошкой похлопать может. Выставили его на улицу, так он к нам пришел … Ну, мама простила. Одной трудно жить. Дело даже не в деньгах. Сколько б не зарабатывала, в каком бы высоком кресле не сидела, если никому не нужна – жизни нет. А мама к тому времени уже начальником цеха стала, единственная женщина на весь завод, дом вот этот обустроила. Приняла она его. Вначале все было хорошо, а через пару лет или больше, не помню - пить начал. Он и раньше «опрокидывал» рюмку, две по выходным, праздникам. Как все. Но тут дома самогонный аппарат появился. Ладно бы сам хлебал, так он и мать приучил. Ну, сколько веревочке не виться, конец будет. Пришлось лечиться. Только мама все время срывалась. Из-за него! Одним словом, спилась она. А этому вшили «торпеду» и он каким-то чудом удержался. После смерти мамы я с отцом отношений не поддерживала. Вышла замуж, живу вот здесь. Отец какое-то время работал, потом ушел на пенсию по выслуге. Здоровья становится хуже, он давай ко мне проситься. Мол, буду с внуками нянчиться … А мне такой няньки не надо! – озлобленно произнесла женщина.