«Хоть одна приятная новость, — подумал про себя и ухмыльнулся. — Хороший знак…»
Однако мысль о том, что все кедровые шишки теперь под ледяным настом, ввергла меня в легкую панику. Но скоро я пришел в себя, разумно предположив, что не все же они осыпались! Пока же мне хватало собранных вчера. Вернувшись в каморку, я принялся шелушить спасительные шишки.
— Тук, тук, шлёпает малыш, — подвывал я, кокая орешки, — тук, тук… малыш… хм.
Я вообще-то люблю петь, но про себя, так чтобы никто не слышал — потому что у нас пытки запрещены по Конституции, и я по натуре не садист. Хорошая песня и нервы успокаивает, и «строить и жить помогает».
Чтобы хоть как-то накормить себя кедровыми орехами пришлось потратить не меньше полутора часов. Ради интереса попробуйте разжевать двадцать кедровых орешков, практически используя только нёбо и язык. Думаю, у вас это получится лучше, чем у человека, даже уцелевшие зубы которого в процессе питания отзываются ноющей болью. Это весьма занимательное занятие, позволяющее полностью абстрагироваться от мира. Все ваши мысли будут об одном: как бы измельчить в муку чёртовы орехи?!
«Сегодняшний день решит всё, — думал я, сидя на унитазе и задумчиво добивая последние орехи. — Или пан или пропал».
Я прекрасно отдавал себе отчет в том, что без огня и пищи шансы пережить следующую ночь мизерны. Главное для меня было не паниковать, а собраться с силами и постараться найти этот проклятый самолёт.
— Сдохну, но найду, — с какой-то злостью сказал я себе. — Нечего рассиживаться… Сейчас минутку посидишь, а завтра уже лежишь!
Солнце взошло, но его так и не было видно из-за туч. Небесное светило неотчетливым пятном обозначилось на небосводе. Полумрак утра сменился серым дождливым днем. Самое время для прогулки по заснеженной тайге!
Натянув на голову капюшон и взяв в руки свой посох, я начал медленно проламываться к речушке. Сегодня буду искать на той стороне, решил я. Что-то необъяснимое подталкивало меня вперед. Моя интуиция подобно стрелке компаса упорно направляла меня на противоположный берег.
Берега реки покрылись толстым слоем снега, и подходить к воде приходилось очень осторожно. Как только я вышел на берег, открытый всем ветрам, на меня всей мощью обрушился дождь. Нужно был срочно переходить реку и идти в лес. Двигаться пришлось осторожно, риск упасть в воду был велик, и камни были скользкими, и ветер, гулявший над рекой, в любой момент мог сильным порывом сбросить меня в воду. Один неосторожный шаг — и я бы полетел в лучшем случае на снег, в худшем — в бурный поток. Опираясь на посох и тяжело перепрыгивая с камня на камень, я кое-как перешел реку.