Проход в стене оказался достаточно просторным. Во всяком случае, встречавшие Тангая две черные фигуры стояли почти в полный рост. Велла держала два факела, прячась за ними. Тангай лишний раз похвалил себя за прозорливость, когда сумел легко откинуть нижний конец веревки прямо в протянутые руки Хейзита. Теперь они с Гверной тянули его к себе, а дровосек, повиснув над бездной, приказывал себе не торопиться и осторожно спускался к ним. Когда нижний край прохода оказался на уровне его головы, Тангай изловчился и одним махом достал до него ногой.
— Я сам! — чуть не крикнул он, заметив, что женская фигура вот-вот отпустит веревку и кинется ему на выручку. Потому что если Хейзит не удержит натяг, Тангая так шибанет о противоположную стену, что и держаться дальше не захочется.
— Ну вот мы и выбрались! — радостно воскликнула Велла, когда дровосек без сил лег на земляной пол, закрыл глаза и перевел дух. — Мам, ты второй факел понесешь?
— Давай.
«И все-таки я тоже молодец, — подумал Тангай, открывая глаза и заставляя себя встать на ноги. — Теперь бы еще чуток поспать — вообще красота!» Не обращая больше ни на кого внимания, он принялся распутывать ноги пленника. На таком полу долго полежишь — как пить дать простудишься. Не хватало еще с ним возиться всю дорогу.
Гийс и в самом деле вид имел весьма жалкий. Вероятно, он бы сейчас действительно клацал зубами от холода, если бы не кляп.
Между тем Хейзит забрал у сестры факел, взвалил мешок на спину и нетерпеливо двинулся прочь по коридору.
— Ты куда? — окликнула его Гверна.
— Пойду поищу то место, куда вас вел. Я тут сам в первый раз.
— А говорил, что уже бывал здесь, — напомнила Велла.
— В каморке той — бывал, а в проходе этом — нет. Здесь недалеко.
Краем глаза Тангай следил, как Хейзит уходит вдаль по коридору, сопровождаемый длинной тенью и светом. Отвлекся на какое-то мгновение, глядь, а Хейзита уже и след простыл. Нет, не простыл. Свет на правой стене замер, а проход пуст. Видать, свернул в невидимое отсюда ответвление слева.
— Найдите что-нибудь, чтобы концы веревок обеих прижать, — распорядился он, обращаясь к замершим в нерешительности женщинам. — Глядишь, еще пригодятся.
— Прижимай не прижимай, а сверху как дернут раз, никакая прижималка не удержит, — высказала свое веское мнение Гверна.
Правда была на ее стороне, однако им и тут повезло: глазастая Велла обнаружила в стене коридора выступ — остро торчащий камень. Привязать к нему оба конца не составило труда. Теперь не слишком настойчивые рывки сверху не смогли бы лишить их веревок. Тангай поставил себя на место человека, пришедшего зимой за водой. Будет он смотреть, сколько чего привязано к крюку? Да никогда в жизни. Снимет ведро, ухнет вниз, утопит, наберет, вытянет обратно. Даже если ведро на глубине заденет веревки, едва ли зацепится — слишком крутой у них наклон.