— Как видишь, можно. Так кто он?
— Темный ангел из бездонной преисподней, конечно. Я уверен, что рассказывал тебе о нем. Это демон, который первым будет мучить тебя, если ты не раскаешься и не станешь христианином.
— Ты храбрый человек, святой отец, — сказал я Беокке.
— Не говори ерунду, Утред.
— Я и сам пытался подойти к Тайре, но боялся гончих. Они сегодня уже загрызли человек тридцать или даже больше, а ты просто взял и пошел к ним.
— Это всего лишь собаки, — отмахнулся Беокка. — Если Господь и святой Кутберт не могут защитить меня от собак, что же они тогда вообще могут?
Я остановил своего друга, положив руки ему на плечи и крепко обняв.
— Ты очень храбрый человек, святой отец, — настойчиво проговорил я. — И позволь мне выразить свое восхищение!
Беокка был безмерно доволен этой похвалой, но попытался принять скромный вид.
— Я просто молился, — сказал он, — а Бог сделал все остальное.
И он пошел дальше, пиная валяющиеся на земле копья.
— Не думаю, что гончие причинили бы мне вред, — проговорил Беокка, — потому что я всегда любил собак. В детстве у меня был пес.
— Тебе стоило бы завести еще одного, — сказал я. — Пса, который стал бы твоим компаньоном.
— Когда я был маленьким мальчиком, от меня было мало толку, — продолжал он, проигнорировав мое замечание. — Ну, правда, я мог подбирать камни и отпугивать птиц с огорода, но я не мог как следует работать. Пес был моим другом, но он погиб. Его убили злые мальчишки.
Беокка несколько раз моргнул.
— А Тайра хорошенькая, правда? — печально спросил он.
— Теперь, когда ее отмыли, да, — согласился я.
— Эти шрамы на ее руках и ногах… Я думал, что ее порезали Кьяртан или Свен. Но ничего подобного. Бедняжка сделала это сама.
— Она сама себя порезала?
— Полосовала себя ножами, так она мне сказала. Как ты думаешь, зачем ей это было нужно?
— Чтобы превратить себя в уродину? — предположил я.
— Но Тайра вовсе не уродина, — недоуменно проговорил Беокка. — Она настоящая красавица.
— Да, — кивнул я. — Красавица.
И я снова почувствовал жалость к Беокке. Бедняга начинал стареть, он всегда был невзрачным калекой. Он мечтал о семейной жизни, но не мог найти подходящую женщину. Ему следовало бы стать монахом и принять обет безбрачия. Но Беокка был священником, о чем никак нельзя забывать, поэтому он сурово посмотрел на меня и сказал:
— Альфред послал меня, чтобы проповедовать мир, а вместо этого я сперва наблюдал, как ты убил святого брата, а теперь вот взирал на это побоище.
Он недовольно скривился, глядя на мертвецов.
— Альфред послал нас, чтобы мы охраняли Гутреда, — напомнил я.