Он вылетел на полянку - крошечную, три шага на три. С той стороны из тени шагнул человек. Ствол дробовика смотрел Малдеру в живот.
- На землю, - хрипло сказал человек. Детектив Майлз, конечно. - Бросьте оружие - и мордой вниз.
- Вы сошли с ума, - сказал Малдер. - Вы препятствуете деятельности ФБР.
- Я вас предупреждал... - голос детектива завибрировал. - Я вам говорил: держитесь подальше...
- Спокойно, детектив, спокойно. У вас в руках оружие. Вот, я кладу пистолет...
- Ближе ко мне!
- Мотель тоже вы подпалили? - спросил неожиданно Малдер.
- Вы что, совсем идиот?! На землю!..
- Он же ее убьет, Майлз. Он ее сейчас убьет...
Детектив поднял голову и издал странный звук - короткий оборвавшийся вой. Потом - метнулся в темноту. Малдер бросился за ним.
Детектив несся сквозь орешник напролом, как кабан. Малдер отставал шагов на двадцать. Поэтому, когда детектив вдруг исчез из виду, он успел притормозить. Здесь было что-то вроде гигантской, заросшей деревцами и кустарником воронки размером с футбольное поле. Края воронки почти отвесные, ближе к дну они закруглялись. Чтобы спуститься, надо было спрыгивать футов с восьми-десяти. Малдер замер, осматриваясь. В рассветных сумерках были хорошо видны двое: девушка, вытянувшаяся на земле, и голый по пояс парень, стоящий во весь рост с вытянутыми вперед и вверх руками. Он не прикасался к девушке и вообще не двигался, но Малдеру показалось, что тело девушки приподнялось над землей и стало медленно поворачиваться... А потом он услышал характерный лязг затвора дробовика.
Детектив стоял на колене и целился в парня.
Целился в своего сына...
- Не-е-е-ет!!! - заорал Малдер и прыгнул вниз.
Он успел в последний миг: дробовик оглушительно выпалил, и картечь прошла в стороне от ребят над землей, вздымая палые листья. Малдер успел еще изумиться, что здесь под ногами сухие и листья, и трава... кажется, детектив ударил его - он не понял, не заметил... Потому что все вокруг залил ослепительный белый, с ртутным отливом, свет. Свет падал сверху, но увидеть его источник было невозможно - и не потому, что он был слишком ярок (даже на солнце может посмотреть, прищурясь, терпеливый человек), а потому, что свет образовывал своего рода завесу, за которую взгляду проникать не разрешалось. Малдеру показалось, что источников света несколько, расположенных рядом - как рефлекторы в операционной лампе, - но он не поручился бы за это даже одним центом.
И - возник звук.
Звук пришел из каких-то глубин, из недр генетической памяти, наверное; когда ныряешь на глубину, примерно так шумит море. Но - только примерно. Потому что в этом шуме была и возвышенная музыка тихого органа, и крик пожираемой живьем птицы, и вибрация рождающейся планеты... Звук предлагал опуститься на колени - и внимать, внимать, внимать бесконечно... Малдер выпрямился. Цепляясь за него, рядом встал детектив.