— Вы правы, Мерил, — произнес Энтони как можно спокойнее. — Скажите Громмиту, что я плохо себя чувствую.
Он скорее почувствовал, чем увидел, как исказилось лицо Мерил. Всего лишь на секунду она стала похожа на маленькую обиженную девочку, испытавшую горькое разочарование. Но и этой секунды хватило, чтобы Энтони внезапно осенило, что женщины не всегда говорят то, что у них на сердце. И что, если сейчас он ничего не предпримет, он будет всю жизнь об этом жалеть. А ведь всем известно, что намного лучше сделать что-либо и потом получить отказ, чем сожалеть о том, что упустил возможность.
По крайней мере, я буду уверен, что сделал все, что мог, подумал Энтони и, шагнув к Мерил, сжал ее в объятиях.
Прежде чем девушка успела опомниться, Энтони уже целовал ее губы. Если бы у него было время, он бы обязательно удивился своим уверенным движениям. Никогда раньше он не целовал женщину таким стремительным наскоком, в то же время сомневаясь в ее желаниях и чувствах. Подсознательно он ожидал чего угодно — негодования, пощечины, вроде той, которой Мерил наградила Криса, ярости, но даже это не остановило его. А когда он прикоснулся к губам Мерил, ощутил их податливость и мягкость, все сомнения разом оставили его. Он — мужчина, она — женщина, и только это имеет значение... И какая разница, что ему понадобилось целых семь лет, чтобы осознать такой простой факт!
Когда Энтони внезапно обнял ее, Мерил едва устояла на ногах. О таком она не мечтала и такого не ждала. Этого не может быть, потому что Энтони в нее не влюблен. Потому что они давно знают друг друга. Потому что в любом случае он никогда не осмелится прикоснуться к ней.
Сколько разных доводов рассыпалось в прах, когда Энтони прижал ее к себе, а она ответила на его поцелуй! Не могло быть никаких сомнений в том, что это восхитительно. Мерил закрыла глаза и перестала терзать себя. У нее еще будет время спросить себя, что она испытывает к Энтони и отвечает ли он ей взаимностью. Сейчас она могла только наслаждаться поцелуем, долгим и страстным, упоительно-нежным и требовательным, первым поцелуем любви... Он длился бесконечно, потому что ни Мерил, ни Энтони не представляли себе, что они скажут друг другу потом, когда их губы разомкнутся, но с каждой секундой рушились границы, ломались стены, таяла неловкость. Любящие сердца постепенно избавлялись от всех преград...
Энтони наконец оторвался от губ Мерил и заглянул в ее сияющие глаза. Она покраснела, но не сделала никакой попытки отодвинуться.
— Кажется, я сплю, — вздохнул Энтони.
— А я, наоборот, проснулась, — рассмеялась Мерил и положила головку ему на плечо.