— Оставьте нас, — попросил режиссёр, и члены комиссии неспешно удалились,
— Встаньте, утрите слёзы и слушайте меня внимательно, — тихо начал режиссёр. — Надеюсь, вы понимаете, что вся эта кутерьма нужна для зала, набитого зрителями. Я подчёркиваю, зри-те-ля-ми, то есть их много. А теперь представьте, что вы на сцене, и вдруг у кого-то разболелся живот. Он выходит из зала, вы останавливаете спектакль и ждёте, пока он вернётся…
— Не отказывайте мне, прошу вас, — взмолилась она, но, утерев слёзы, сразу же собралась с духом и твёрдо продолжила:
— Теперь я уже знаю, что роль надо играть до конца, и такого больше не повторится.
— Нет, всё-таки вы меня плохо поняли, — возразил режиссёр. — Объясняю ещё раз. Существует театр одного актёра. На этом строился наш конкурс. Но вы играли только для меня. Понимаете? Как только я ушёл, и хохотушка превратилась в плаксу. Это уже не театр, а какой-то балаган. Я же не единственный зритель. К тому же, я не зритель, я… я режиссёр.
Доводы были неубедительными даже для такой пигалицы, впившейся в него глазами, и режиссёр почувствовал себя неловко. Он задумался, как бы побыстрее избавиться от назойливой девицы, и внезапно его осенило:
— Про театр одного актёра я вам сказал, а про театр одного зрителя я ничего не знаю. Нет такого театра, и вы ошиблись адресом. Прошу вас немедленно покинуть зал.
Немигающим взглядом она продолжала смотреть ему в глаза, и режиссёр стал терять самообладание.
— Ах, так! Или вы докажете, что театр одного зрителя существует, и сразу становитесь ведущей актрисой, или двери моего театра для вас закрыты навсегда. Теперь, ясно?! — заорал он и отвёл глаза в сторону.
От его крика, а, скорее всего, оттого, что он не посмотрел ей прямо в лицо, она сразу успокоилась и тихо, но твёрдо произнесла:
— Я вам не верю, и никуда не уйду.
— Вот вы как?! Так вот вы как?! — взревел режиссёр и замахал руками.
Спустя мгновение, он всё же сумел собраться. Выход из создавшейся ситуации назрел, и уже более спокойно он заявил:
— Ну, раз вы так, то уйду я! — и пошёл к выходу.
«Он меня разыгрывает и проверяет мои способности в драматической роли, — сразу же мелькнуло в голове девочки. — Смогу ли я довести новую роль до конца?» Она почему-то была уверена, что он, как и в первый раз, внезапно обернётся, а потом они будут уже вместе смеяться.
«В драме надо уметь держать паузу, — пришёл ей на ум чей-то совет. — А может быть, уже надо что-то сказать? Но что? — гадала она. — А может быть, он шутит?.. — мелькнула спасительная мысль. — Конечно, шутит! Какая же я глупышка! Не догадалась сразу, что он просто шутит», — и она улыбнулась.