Она прижалась к доктору, а он взял письмо и ещё раз перечитал адрес.
— Так я и предполагал, — покачивая головой, сказал доктор и, отвечая на её удивлённый взгляд, продолжил:
— Какое-то время я был консультантом тюремной больницы. Тогда в начале марта, у меня был скоротечный роман с сестрой этого парня. Через неделю после нашего знакомства, она мне заявила, что, ради нашей любви, я должен помочь её брату бежать из тюрьмы. Я отказался выполнить просьбу и бросил работу консультанта. Мы разошлись. Я мельком видел её брата, но тогда он был без усов, наголо обрит и в больничном халате. Теперь лацканами пиджака прикрыл свою бородавку на шее, а усами — татуировку мушки на губе. Поэтому не узнал его сразу.
— Возможно, ты был прав, когда хотел выкинуть письмо.
— Нет. Права ты. Этот парень хотел убить меня из-за того, что я однажды был с его сестрой, и отказался помочь ему.
— А за помощью, всё равно, обратился к тебе, зная твою честность.
— Вот именно. Когда он чувствовал себя королём на свободе, то хотел убить меня из-за этой честности. Обстоятельства изменились, и для него эта же честность превратилась в спасительную соломинку. Вначале ему повезло и с побегом, и с грабежом. На корабле он был уверен, что в любой момент может спрыгнуть и, спрятавшись под кормой, улизнуть с саквояжем. Этот парень подлый эгоист. Жизнь своей сестры поломал, человека убил, меня пытался убить. И всё это для него только «глупо влипнуть». Представь себе, что даже свистел и улюлюкал он не тебе, а мне. Это он так издевался над своей будущей жертвой, которая на его глазах последний раз в жизни чему-то радуется. Следующей жертвой была бы ты, как женщина, занявшая место его сестры. Видимо, сестра была ему не безразлична, и только поэтому он решил доверить мне свою тайну.
— А я думала, что это его совесть проснулась… В тебе так много разумного, чего я напрочь лишена, — беззаботно рассмеялась она.
— На то я и доктор, чтобы вовремя возвращать людей к разумному, — улыбнулся доктор в ответ, ощутив, как ему сразу полегчало на душе.
-58-
Она была на палубе и, лежа в шезлонге возле бассейна, загорала. Доктор подошёл к ней и обратил внимание на её колечко.
— Ты знаешь, ювелиры иногда подсовывают стекляшку вместо бриллианта. Бриллиант надо смотреть на солнце. Дай взглянуть.
— Это кольцо после мамы осталось. Отец ей подарил, а для меня оно, как память, что когда-то и у меня был папа.
Доктор надел кольцо на мизинец, а её тревожная мысль внезапно вырвалась наружу:
— Доктор, а от проклятий ты лечишь?
— Это уже вне моей компетенции, — нараспев произнёс доктор, поглощённый созерцанием кольца. — Что, это кольцо проклято? — спросил он.