— Мальчик, — объявила акушерка.
Мальчик. У Брук и Джеда родился сын. Племянник Мишель. Крошечный хрупкий человечек, который, появившись на свет, даже не заплакал.
Джед и Брук обменялись встревоженными взглядами. Затем медсестра перерезала пуповину и передала малыша доктору Брендану О'Коннору, который начал спокойным тоном отдавать распоряжения.
Малыш по-прежнему молчал. Вместо него заплакала Брук, когда ей не позволили подержать сына. Джед пытался успокоить жену, хотя выглядел так, будто сам вот-вот разрыдается.
Доктор О'Коннор сказал, что малыш весит немногим более трех фунтов и у него слабые легкие, но он изо всех сил борется за жизнь.
У Мишель все поплыло перед глазами. Не в силах больше испытывать страх, который был почти осязаем, она незаметно выскользнула в коридор. Никто не остановил ее, не спросил, куда она идет. Впрочем, кому было до нее дело? От чувства вины у нее сдавило грудь. Если малыш умрет, она этого не переживет.
Завернув за угол, Мишель оказалась в небольшом закутке, в который, к счастью, был пуст.
Прислонившись головой к стене, она попыталась заплакать, но слез не было. Ее единственным компаньоном было чувство вины.
И Ник, который появился откуда ни возьмись и обнял ее за плечи.
— Брук уже родила?
— Да, мальчика, — сухо ответила она, отвернувшись.
— С ним все в порядке?
— Он сам не дышит. Это все, что мне известно.
Ник подошел к ней с другой стороны.
— Это нормально. Он ведь недоношенный. Его поместят под специальный колпак и подключат к аппарату для вентиляции легких. Это стандартная процедура.
— Возможно, для тебя, Ник, но не для меня. Это ребенок Брук и Джеда, а не какой-то там анонимный пациент.
В его глазах промелькнула ярость.
— Думаешь, я не переживаю? Джед мой лучший друг, и я представляю, каково ему сейчас. Я бы тоже себе места не находил, если бы что-то случилось с Келси.
— Прости, я не хотела тебя обидеть, — извинилась Мишель, испытывая отвращение к самой себе. Ее одолевала усталость, ей хотелось поскорее отсюда уехать и побыть одной. Подумать, помолиться. — Ты не мог бы отвезти меня домой?
Его черты смягчились.
— Может, останешься еще ненадолго?
— До тех пор, пока малыш не умрет?
— Не смей даже думать об этом. Я имел в виду, что твоя сестра, вероятно, захочет тебя видеть.
— Ты сам говорил, что у нее есть Джед.
— А у тебя есть я.
Но она не заслуживала его. Чувствуя слабость во всем теле, Мишель прислонилась к стене.
— Мне нужно время, Ник. Я хочу побыть одна.
Он уперся рукой в стену и сердито посмотрел на Мишель.
— Чтобы забиться в уголок и жалеть саму себя?