— Понятно, — вкрадчиво сказал Тони. — Ты выглядела очень расстроенной на похоронах. Вы с отцом, очевидно, были довольно близки.
— Да, это так.
— Насколько я понимаю, отец помогал тебе. — Энтони обратил внимание, как затуманились глаза девушки при этих словах, как она слегка прикусила нижнюю губу.
— Клод был направляющей рукой в моей карьере, — тихо сказала Терри.
— И теперь тебе не хватает этой... «направляющей руки»?
— Клод был для меня больше, чем просто руководитель. — От Арчера не ускользнул вызов, прозвучавший в ее тоне. — Он был другом, и именно его дружбы мне сейчас больше всего не хватает.
— Даже не сомневаюсь в этом.
Терри бросила на собеседника испытующий взгляд, но бесстрастное выражение лица Энтони убедило, что ей, очевидно, послышался подтекст в его словах. Она решила не обращать внимания на возможные подковырки с его стороны.
— Когда ты планируешь вернуться в Штаты? — спросила она.
— Я решил остаться в Австралии.
— Надолго? — Терри надеялась выяснить причину приглашения на ужин, не выдавая своей заинтересованности в этой встрече.
— Навсегда.
— Да? Клод говорил, что ты добился успеха как фотожурналист именно там. Откуда вдруг охота к перемене мест?
Арчер пожал плечами.
— Получилось как-то само собой. Я — австралиец, поэтому решил, что пора наконец вернуться домой.
Терри улыбнулась. На какое-то мгновение Энтони представил, что эта улыбка сияет с постельной подушки и предназначена не камере или обожающей публике, а ему. Отбросив фривольную мысль, он прислушался к словам собеседницы.
— У тебя необычный акцент. Никак не могу определить, какой. Сколько ты прожил за рубежом?
— Шестнадцать лет. Акцент получился, что называется, с миру по нитке. Моя мать родом из Америки. Когда родители развелись, я переехал вместе с мамой в Штаты. Затем учился в колледже. А потом, как все, пару лет болтался по Европе с рюкзаком за плечами.
— Почему «как все»?
— Ты не была в Европе? — удивился Энтони.
— Я не болталась с рюкзаком. Европу видела из окна автобуса, перевозившего нас из фотостудии в фотостудию.
— Я знаю массу людей, которые предпочли бы познакомиться со старушкой Европой именно таким способом, — заметил Энтони и смутился.
— О, я не жалуюсь, — быстро произнесла Терри. — Просто свободное передвижение представляется мне более интересным и захватывающим.
— Возможно, но мне трудно представить тебя путешествующей автостопом.
— Почему?
— Это как-то не вяжется с образом холеной красавицы из «Лафонтейн Косметик».
— Внешность бывает очень обманчивой. Думаю, тебе, как фотографу, это хорошо известно.