Бред!
Этого не может быть!
Катерина никогда бы так не поступила. Что же они должны были узнать, чтобы вот так, коллективно уйти из жизни? Может, их что-то испугало? Что может испугать взрослых людей настолько, чтобы они решились на такой отчаянный шаг?
— Возьми, десерт, — Василий протянул чумпель, наполовину заполненный оранжевыми ягодами.
— Что это?
— Морошка, сладкой не назовёшь, но сок очень полезен.
Отто осторожно положил в рот несколько ягод.
— Не беспокойся, — с улыбкой поддержал его Василий. — Проверено, мин нет.
Отто вздрогнул. Фраза занимала в его лексиконе не последнее место.
— Армия? — спросил он, отправляя в рот горсть ягод.
— Не знаю, — простодушно ответил Василий. — Наверное, у меня что-то с головой. Пытаюсь сосредоточиться на том, кто я и откуда, но всё плывёт и крошится…
— Крошится?
Ягоды и в самом деле были кислыми, как и всё в этом обделённом теплом и солнцем крае.
— Да, крошится, — подтвердил Василий. — Очень неприятное ощущение. Вроде морской болезни, только не в желудке, а в голове.
— Тогда попробуй рассказать о чём-нибудь другом. — Отто доел ягоды, и, хотя скулы свело кислотой, он был доволен неожиданным десертом. — Фамилия Мичурин тебе знакома?
— Шутишь! — возмутился Василий, — разумеется, знакома.
"А говорит, что ничего не помнит", — подумал Отто.
— Вот и начни со своей фамилии.
— Причём тут моя фамилия? Бежать надо!
— Почему?
— Я чувствую опасность. Они всюду!
— Кто?
— Шары!
— Вот-вот, — обрадовался Отто. — Шары. Давай про шары!
— А нечего "давать", — насупился Василий. — Они всё время меняют цвет, оттенки. И они разные, есть маленькие, а есть огромные. Маленькие — жёлтые, огромные — красные. Мне показалось, что они приглашают меня. Пошёл за одним из них, за жёлтым. Он летел над самой травой и ничуть не спешил. Идти за ним было несложно. Вот только ровным счётом ничего не произошло. В какое-то мгновение он стал ослепительно-белым, я зажмурился, а когда открыл глаза, его уже не было. — Василий замолчал, сосредоточенно шевеля тоненьким прутиком угли. Потом он вытащил свою веточку и, сильно щурясь, внимательно посмотрел на её тлеющий конец. — До сих пор цветные круги перед глазами плавают. Вот, собственно, и вся история. Наверное, я сошёл с ума. Ничего не помню!
— Зато живой.
— Пока живой, — строго поправил Василий. — И посему, пока не поздно, давай-ка я свяжусь со своим агентом в Москве. Пусть этими проблемами занимаются компетентные государственные мужи, облечённые властью и ответственностью. А мы отмоемся, поедим, и вернёмся к нормальной человеческой жизни…