По поводу убийства сотрудников ФСБ в газетах и на телевидении не было сказано ни слова. Обо мне, разумеется, тоже молчок, меня собственно говоря, как бы не существовало, но в самом ведомстве...
Шувалова из-под домашнего ареста привезли на конспиративную квартиру, по которой неторопливо расхаживали хмурые знакомые и незнакомые следователи, оперативники, эксперты. Тихо переговаривались, щелкали вспышками. Из кухни раздалась зычная команда:
- Товарищи офицеры, пропустите ко мне товарища подполковника, а по пути пусть заглянет в ванную, - Шувалов с удивлением узнал голос Краснова.
На полу в ванной комнате лежало два трупа. Незнакомые здоровые, но сильно избитые мужики с окровавленной грудью и торчащими сквозь одежду ребрами. В ванную тянулись две кровавые дорожки из комнаты, куда он не успел зайти.
"У обоих проломаны грудины, тупым твердым предметом", профессионально, чисто автоматически определил он и удивился еще больше, увидев генерала курящим.
- Товарищ генерал, вы же бросали, - само сорвалось с языка.
Краснов раздраженно махнул рукой и показал на кухонную табуретку.
- Садись, Александр Сергеевич, - сказал и спохватился, - это ничего, что я на ты?
Они никогда не были особо близки. Уважали друг друга, это да, но панибратством и тем более хамством не пахло. Даже при самых грандиозных разносах генерал никогда не опускался до "тыканья" Шувалова. Должно случиться нечто экстраординарное и следователь уже начал догадываться что.
- Ничего, товарищ генерал, если уж вы закурили, то... - сказал он, садясь на табуретку.
- Сразу перехожу к делу, - генерал сел напротив и с отвращением загасил бычок, - Лескову было поручено задержать "Мерлина", оставить его у нас. Тьфу! И тут шифруемся, Егора твоего! Чтоб его черти побрали! - Краснов выплюнул это с такой досадой, что Шувалов понял: генералу не отвертеться, Егор сбежал. Но убийства?
- Тот придурок, если захочешь, полюбуешься, он в комнате со свернутой шеей лежит, задумал шантажировать его любовницей. Чуть не убил её, а те два бугая - "выбивальщики". Понял?
У следователя отлегло от сердца. Не маньяк, но месть жесткая, воистину средневековая. Не врал. Практически ни о чем не соврал Егор. Утаил - другое дело, но не соврал. А как бы сам поступил? Представил, что его жену избивают двое здоровых бугаев и содрогнулся от злости.
- Как ты понял, всех собак на меня повесят, - прервал его рассуждения генерал, - перед рапортом об отставке, я подписал приказ о твоем возвращении в проект "Мерлин". Согласен возглавить его снова? - уперся твердым взглядом в лицо Шувалова. А в глубине глаз тоска и... чувство вины?