Она никогда не думала о Хершалле Путнере. Адам Маккаллоу был единственным приличным кандидатом в этом городишке, где и двух лошадей не наберется. Сюзанна давно решила, что у нее будет либо он, либо вообще никого.
— Отец! — крикнула Сюзанна, врываясь в дом. Она бросила шляпку и перчатки на вешалку в холле и даже не потрудилась поднять их, когда они упали на пол.
— Сюзанна? Что ты делаешь дома так рано? — спросил отец, приглаживая седые волосы. — Я думал, что праздник будет продолжаться долго.
Он снял свои крошечные круглые очки и протер стекла носовым платком, потом снова надел их. Жилет его, надетый поверх несвежей белой рубашки, был расстегнут, коричневые брюки измяты.
— Ха, может быть. Но так получилось, что мне не очень-то хочется развлекаться. Право, я никогда не видела ничего более провинциального. Такая скука!
— Грустно слышать это. Я думал пойти туда, как только закончу здесь свои дела.
— Не беспокойся. Кроме того, — проговорила Сюзанна, беря его за руку, — я хочу обсудить с тобой кое-что.
— Что?
— Отъезд из Чарминга, — объявила она, бросаясь в кресло с высокой спинкой, одно из двух, стоявших у камина.
— Отъезд? Ты не можешь говорить это серьезно.
— Я очень серьезна. В этом захолустье я никогда не найду подходящего мужа. Я хочу поехать в какое-нибудь дорогое и элегантное место, такое, например, как Сан-Франциско, где мужчины оценят женщину с моими данными.
Отец прочистил горло и отвернулся. Когда он снова посмотрел на нее, Сюзанна перестала поправлять юбки и настороженно взглянула на него.
— В чем дело? — спросила она, увидев напряженное выражение отцовского лица.
— Я полагал, что, в конце концов, ты выйдешь замуж за Адама, — тихо сказал он, избегая ее взгляда. — Казалось, он увлечен тобой, хотя и видел твои недостатки.
— Недостатки?! Прекрасно, и это говорит мой собственный отец! — возмутилась она.
— Именно потому, что я твой отец и беспокоюсь за тебя, я и собираюсь кое-что рассказать тебе. Я не заработал много денег своей практикой, Сюзанна. Большинство здешних жителей не могут позволить себе платить наличными. А что я заработал за эти годы, ты попросту растратила на тряпки и побрякушки.
Сюзанна выпрямилась, ее холодные голубые глаза сузились.
— О чем ты говоришь?
— Я говорю, что тебе лучше бы поладить с Адамом, чего бы это ни стоило. Денег нет ни для переезда, ни для чего бы то ни было еще. А я не смогу долго работать.
— Почему? Эта девка рано или поздно уедет, и тогда ты…
— Я болен, Сюзанна. Я достаточно соображаю, чтобы понять, что страдаю дегенеративным заболеванием нервной системы. Мой разум угасает. Очень скоро от меня останется только воспоминание от того человека, какой я сейчас.