Вернемся к Гэри, блестящему, но страдающему алекситимией хирургу, который причинял сильные страдания своей невесте Эллен тем, что не обращал внимания не только на собственные чувства, но и на ее тоже. Подобно большинству алекситимиков, он не обладал ни эмпатией, ни интуицией. Если Эллен говорила, что падает духом, Гэри оказывался неспособным выразить сочувствие; если она заговаривала о любви, он менял тему. Гэри имел обыкновение наводить «полезную» критику на то, что делала Эллен, не сознавая, что эти критические замечания заставляли ее чувствовать себя оскорбленной, но отнюдь не помогали ей.
Эмпатия зиждется на самоосознании; чем больше мы поддаемся собственным эмоциям, тем с большим знанием дела будем прочитывать чувства других людей. Алекситимики вроде Гэри, понятия не имеющие о собственных чувствах, пребывают в полном замешательстве, когда дело доходит до понимания того, что чувствуют окружающие их люди. Они не способны различать оттенки эмоций. Эмоциональные нотки и аккорды, вплетающиеся в слова и поступки людей — выразительный тон или изменение позы, красноречивое молчание или предательская дрожь, — проходят незамеченными ими.
Не разбирающихся в собственных чувствах алекситимиков точно так же приводит в недоумение, когда другие люди выражают свои чувства по отношению к ним. Эта неспособность отмечать чувства другого человека и составляет главный дефицит эмоционального интеллекта и прискорбный недостаток с точки зрения того, что означает быть человеком. Как бы там ни было, взаимопонимание, основа заботы, возникает в результате эмоциональной настроенности, благодаря способности к эмпатии.
Эта способность — умение распознать, что чувствует другой человек, — проявляется в великом множестве сфер жизни, от торговли и управления до любовной связи и отцовства и материнства, до сострадания и политической деятельности. Недостаток эмпатии тоже бывает заметным. Ее полное отсутствие наблюдается у преступников-психопатов, насильников и лиц, покушающихся на растление детей.