– Купи велосипед. – Ира стала запихивать бесполезные учебники обратно в сумку. – Тогда узнаешь.
– Лика Вилкина!
В Ленкиных глазах блеснуло что-то нехорошее, а оттого знакомое. В лице отца было то же самое перед тем, как ударить.
– Думай, как хочешь!
Но драться Курбанова не собиралась. Она только ближе склонилась к Ире и громко прошептала:
– А я вот не могу понять, что это ты вокруг Лешика стала круги нарезать? Уж не влюбилась ли?
Группа фантазеров во главе с Парщиковым пополнилась истинным фанатом. Здесь должны звучать фанфары.
Между пальцев мелькнул белый клочок бумаги. Секунду Ира равнодушно смотрела, как Ленка разворачивает вчетверо сложенный листок. Секунда – это очень много. Секунда в жизни решает почти все. И Ира эту секунду упустила.
– Отдай! – Она прыгнула вперед, пытаясь отобрать письмо. Упала сумка, щедрым конфетти рассыпая учебники и тетради. Встала на пути парта.
Ленка успела пробежать записку глазами и бросила ее обратно.
– Ладно, живи, – прошептала она побелевшими губами, а потом снова противно улыбнулась. – А у тебя, значит, роман? Как интересно… Надо будет Щукину рассказать. А то он о твоей судьбе очень уж печется…
Сказала громко. В наступившей после грохота упавшей парты тишине ее хорошо было слышно всем заинтересованным. А таких в классе оказалось двадцать шесть человек. И все на нее посмотрели со злым любопытством. Только Аня Ходасян с радостью. Словно в ее компании страдающих случилось пополнение.
– Никто о моей судьбе не печется. – Хотелось ответить зло и хлестко. Чтобы Курбановой стало больно.
– Да что ты! Всем известно, что ты за Щукиным бегаешь. Велосипед у него сломала, убогая! Хоть бы кататься научилась, рыба снулая. И кто только позарился на такое сокровище? Как своим плаванием занялась, так все мозги и чувства отморозила. Если ты с Лешиком в одну секцию ходила, это еще ни о чем не говорит! Так что близко к нему не подходи! Копайся в своей песочнице.
Митька засвистел.
– Браво! – хлопал он, подняв руки над головой. – Жги, девчонки!
– Хватит уже! – попыталась перекричать поднявшийся шум Юлька Науменко.
– Валяй! – гаркнул Максим.
– Ну что вы! – приподнялась Ходасян, которой всегда всех было жалко.
Это было странное чувство, когда ты вместе со всеми, но в то же время одна. Было непонятно, как любовь ухитрилась сделать из Курбановой такую злючку. Ира не узнавала ее. Не с этим человеком она дружила в первом классе.
– Кончай дурить! – Щукин взял Ленку за руку и повел к парте. – Не обращай внимания, – повернулся он к Ире.
«Что это было?» – только и могла спросить Лисова сама у себя. Ответа на этот вопрос она не знала.