– Они правы, государь. Отпустите меня. Мое дело здесь кончено.
– Да, оно кончено, и один вы могли окончить его таким образом. – Когда я снова покажусь народу, то отпущу себе бороду, а то я слишком исхудал за болезнь. Они не удивятся, что король так изменился лицом. Рудольф, я постараюсь, чтоб иной перемены они не заметили. Вы показали мне, как надо править.
– Государь, – возразил я, – я не должен слушать ваши похвалы. Только по милости Божьей я не оказался изменником, худшим, нежели ваш брат.
Он вопросительно взглянул на меня; но больной не ищет разгадок, и силы его истощились. Его взгляд остановился на кольце, данном мне Флавией. Я думал, что он спросит меня о нем; но он молча опустил голову на подушку.
– Не знаю, когда придется увидеться с вами! – сказал он тихо, еле слышно.
– Когда я могу быть снова полезным вам, государь? – отвечал я.
Его веки опустились. Фриц и доктор подошли. Я поцеловал руку короля, а Фриц увел меня. С тех пор я не видел более короля.
Фриц повернул не направо, по направлению к мосту, а налево, по лестнице и красивому широкому коридору.
– Куда мы идем? – спросил я.
Не глядя на меня, Фриц отвечал:
– Она послала за вами. Приходите потом к мосту. Я буду там ждать вас.
– Что ей надо? – спросил я, тяжело переводя дыхание. Он покачал головой.
– Неужели она все знает?
– Да, все.
Он открыл дверь, втолкнул меня в комнату и закрыл ее. Я очутился в маленькой, богато убранной гостиной. Сперва мне показалось, что я один, так как комната была слабо освещена двумя свечами, но вскоре разглядел женскую фигуру, стоявшую у окна. Я понял, что это принцесса; подошел к ней, опустился на колено и поднес к губам ее руку. Она не двинулась и молчала. Я встал на ноги, силясь разглядеть ее в сумраке, увидел ее бледное лицо и сияние ее волос и сказал, не отдавая себе отчета в своих словах:
– Флавия!
Она вздрогнула и оглянулась, потом кинулась ко мне и схватила за плечи.
– Не стойте, не стойте! Вы не должны стоять! Вы ранены! Садитесь сюда, сюда!
Она заставила меня сесть на диван и положила мне руку на лоб.
– Как горяча ваша голова! – сказала она, опускаясь на колени около меня, потом прильнула головой к моему плечу, и я услыхал ее шепот: – Дорогой мой, как горяча твоя голова!
Любовь ясновидяща и, благодаря ей, даже человек недальновидный понимает чувства любимого существа. Я пришел с намерением покорно просить прощения за свою прошлую дерзость, а вместо того сказал:
– Я люблю вас всей душой и всем сердцем!
Что смущало и огорчало ее? Не ее любовь ко мне, а страх, что я играл роль влюбленного, играя роль короля, и принимал ее поцелуи со скрытой насмешкой.