— Я работала в магазине. Он зашел что-то купить. Он был такой красивый, очаровал меня, и я…
— Ты переспала с ним, — холодно продолжил Джейк. — А он бросил тебя, когда узнал, что ты ждешь от него ребенка, бастарда.
— Нет, он не знал об этом.
— Почему? Почему ты не сказала ему?
У Джейка зажегся огонек надежды. Сара понимала, что он хочет услышать что-нибудь романтическое, но она уже достаточно лгала.
— Я не успела, — тихо ответила она. — Когда я поняла, что ношу ребенка, твой… Энрике уже уехал.
— И ты не могла его найти, — горько закончил он.
— Да. Единственное воспоминание о нем, которое у меня осталось, это — ты, Джоак… ты, Джейк. И я люблю тебя всем сердцем.
— Ты обманываешь меня, — бросил сын. — Вся моя прошлая жизнь была сплошной ложью. Вся эта чепуха о памяти моего отца, героя…
— А тебе хотелось бы, чтобы я сказала правду? Джейк возразил:
— Не надо было так приукрашивать.
— Сначала я говорила, что отец умер, и тебе этого было достаточно. Но в семнадцать лет ты связался с дурной компанией, попал в историю. Я пошла на все, чтобы спасти тебя от тюрьмы. — Казалось, мать состарилась за эти минуты. — Я делала то, что сочла лучшим.
Так оно и было. Она сделала для него все. К семнадцати годам он ненавидел школу, ненавидел трущобы, где они жили, ненавидел унылое беспросветное будущее, ожидавшее всех вокруг.
Он украл «кадиллак», решил покататься. Хотел поразить друзей? Доказать всем и себе самому, что способен на это? Джейк до сих пор не знает ответа.
Когда его поймали, мать совершила чудеса. Она разжалобила твердокаменного судью рассказом о юной паре, о мальчике-солдате, его смерти на чужой земле и ребенке, которого он так и не увидел, потому что не дожил до его рождения.
Потом она убедила Джейка закончить школу с хорошими оценками и поступить в университет, а не использовать ум во зло.
— Если ты не хочешь сделать это для себя, Джоаким, — сказала она, — сделай это в память о своем отце.
И он сделал.
Джейк повернулся к матери и опять взглянул в ее лицо. Представил, какой она была, когда встретила Энрике Рамиреза. Молодая, невинная, из кожи вон лезла, чтобы понравиться богатому мужчине без моральных принципов, если все написанное в письме — правда.
— Джейк?
Джейк сжал ее руку.
— Я сегодня утром испекла пирог, — неуверенно улыбнулась Сара. — Яблочный, какой ты любишь. Если ты не занят сегодня вечером…
Он вспомнил, что через полчаса обещал быть у Саманты. Но теперь это не имело значения.
— Нет, не занят. У меня всегда найдется время для яблочного пирога, мама, — улыбнулся он.
Сара вышла. Джейк взял письмо и перечел его. Второй абзац шокировал его так же, как и первый.