Верзила посмотрел на него, словно говоря: «И не думаю».
— Хорошо, — пожал плечами Блю, — буду знать. Еще какие-нибудь правила здесь соблюдают?
— Правил здесь не сочтешь. Она придумывает их на ходу. Вы скоро привыкнете к этому, мистер Блюделл.
Томас не был уверен в этом.
— Блю. Зови меня Блю, — произнес он.
— Блю так Блю. Так хочешь кофе?
— Нет, спасибо.
Нэнс удалился по ковровой дорожке. Оставшись один, Блюделл запрокинул голову и закрыл глаза. Он до сих пор не мог поверить, что оказался здесь — играя вторую скрипку в оркестре этого дракона в образе женщины. Если из-за этого «подарка», свалившегося ему на голову в самый неподходящий момент, он потеряет Лунный остров, Нолан не выйдет из больницы до конца своих дней.
Он должен был отказаться. Черт побери, он должен был сказать «нет»!
«Ты слишком многим обязан Нолану, — повторил он себе в сотый, должно быть, раз, — так что перестань ныть. Через пару недель и Симона Дукет, и „Анджана“ станут для тебя не более чем кошмарным сном».
Рядом с ним снова возник Нэнс.
— Мисс Дукет желает, чтобы вы присоединились к ней, — произнес охранник.
— Хорошо. — Блю поднялся, держась за подлокотники, и последовал за верзилой, теперь смотревшим на него вполне дружелюбно.
Симона кивком предложила ему сесть, и Блю не стал дожидаться повторного приглашения. На откидном столике, покрытом белоснежной скатертью, стояли бледно-розовые фарфоровые тарелки и поблескивали серебристые приборы. Когда Блю сел, Симона аккуратно расправила на коленях льняную салфетку и подняла глаза, впервые глядя на него с близкого расстояния. Блю эта встреча весьма напоминала встречу двух баранов на узком мосту.
Серо-стальные глаза Симоны буравили его душу. Блю стало не по себе, но он поспешил приписать причину всего этого «самолетной болезни».
Симона потянулась за вилкой.
— Похоже, мистер Блюделл, — произнесла она, — вас ваше новое «назначение» радует не больше, чем меня.
— Честно говоря, да, — произнес он.
— Стало быть, вы согласились лишь ради Нолана?
Он кивнул. На минуту воцарилось молчание. Видя, что он не желает брать на себя инициативу в разговоре, Симона осторожно спросила:
— Если не секрет, каковы ваши отношения с Ноланом?
— Долго рассказывать, — поморщился он.
Ловко орудуя вилкой, Симона подцепила креветку в салате.
— Вот и расскажите, — произнесла она, прежде чем отправить ее в рот.
Блю молчал, глядя, как она аккуратно промокает губы салфеткой. Ее губы были бледно-розовыми, почти такого же цвета, как креветка, которую она только что съела. А фарфоровые тарелки и блеск столового серебра делали их привлекательными, даже притягивающими.