Наконец они дошли до каюты наварха.
«Какой огромный корабль!» – подивился Марк с искренним восторгом пятилетнего мальчугана.
Дверь перед ним отворилась, адъютант пропустил его внутрь, но сам не вошел. Марк остановился посредине каюты. Довольно просторное помещение, неуютное. Юноша невольно поежился. Огромный, совершенно пустой стол, довольно низкий потолок. Иллюминаторы задраены, голографический экран погашен. В воздухе плавал, помигивая разноцветными огоньками, золотой шар. Сам наварх в блестящем броненагруднике поверх синей формы развалился в кресле. При первом [(Взгляде на наварха возникала мысль о какой-то тяжкой болезни: дряблая серая кожа, глаза налиты кровью. Редкие волосы на висках и затылке были совершенно седыми. Синяя форма и посеребренный броненагрудник как-то не вязались с его рыхлым лицом и больными глазами.
Марк заметил маленький стульчик подле стены. Не стул, а какой-то насест. Пожалуй, аристократу из рода Валериев неприлично сидеть на таком стуле, – решил Марк и остался стоять.
Даже если официально его еще не называют патрицием, он должен вести себя как патриций. Пятилетний мальчик это уже понимает.
– Значит, ты и есть Марк?! – наварх поднялся. – Твой отец был совсем другим. Совсем.
– Во сне я еще не смотрелся в зеркало.
– Что? Ах да, понял! – наварх рассмеялся. – Отлично сказано, парень. Узнаю в тебе старинного друга!
И он кинулся обнимать Марка. Юноша внутренне съежился. Так бы съежился пятилетний мальчишка, если бы незнакомый и довольно неприятный дядька подхватил его на руки.
«Предубеждение? Но пятилетний ребенок имеет право на предубеждение», – тут же оправдал себя Марк и демонстративно отстранился.
– Как самочувствие? – Наварх Корнелий сделал вид, что не заметил брезгливого жеста.
– Хорошо.
Наварх коснулся золотого шара. Тут же в каюте в человеческий рост возникла голограмма человека в красном с золотом мундире. Анимированное изображение улыбнулось наварху, однако осталось молчаливым. Человек на голограмме был похож на Марка и в то же время отличался от него разительно.
«Отец»… – догадался мальчишка.
– Каждое утро я начинаю с того, что вызываю призрак моего лучшего друга и мысленно здороваюсь с ним, – сказал наварх.
У Марка сдавило горло так, что он не мог ничего сказать. Глаза защипало…
– Присаживайся. – Корнелий что-то тронул на плавающем шаре, и из стены выдвинулось второе кресло. Точно такое же, как у наварха. – Ты уже, наверное, знаешь, что твой отец погиб. Но мой брат обещал поддержать в сенате решение, по которому сенатору Корвину разрешат тебя усыновить, то есть признать наследником. Я примчался на «Сципион», чтобы встретить сына моего лучшего друга.