— Отвожу бумаги одному очень важному клиенту.
Разумеется, подумала Эбби, я и сама могла бы догадаться. Иначе бы он обязательно избавился от своего сверхофициального галстука, да и от пиджака вдобавок.
— Если повезет, сегодня мне удастся уйти с работы в положенное время. Поужинаем вместе?
— Я не могу. — В голосе Эбби прозвучало искреннее сожаление. Прохладный, очаровательный ресторан в Кантри-клубе — весьма заманчивое предложение.
— А завтра? — (Эбби отрицательно помотала головой.) — Ну, конечно, не обязательно ужин. Можно, скажем, в полдень поиграть в теннис или что-нибудь в таком духе.
— Я, буду занята весь уикенд.
— Понимаю, — медленно протянул Бойд. — Без сомнения, снова Флинн Грэйнджер.
— Бойд, вы прекрасно знаете, что я не встречаюсь с Флинном.
— А мне кажется, скорее наоборот: вы проводите с ним все свободное время. Когда бы я вам ни позвонил, вас вечно нет на месте, потому что вы с Флинном.
Это правда, мысленно согласилась Эбби. Когда Бойд звонил в воскресенье, она отправилась с Флинном в гости к Саре Мерилл. Во вторник Бойд оставил Дженис для нее записку, потому что она сидела в гараже у Флинна, наблюдая, как тот заканчивает рисовать депо и поезд, и разрабатывая вместе с ним стратегию заговора на предстоящие дни. Прошлым вечером она находилась дома, но Флинн сидел на кухне и ел домашние булочки. И когда позвонил Бойд, он снял трубку. Проклятие! Таких случайностей предостаточно, чтобы полгорода принялось всерьез обсуждать их с Флинном роман. И это казалось особенно несправедливым по отношению к Бойду. Как она может понять, нравится ей мужчина или нет, если ей никак не удается поговорить с ним! Она постоянно занята обсуждением всевозможных планов с Флинном.
Но прежде, чем она решила, насколько можно раскрыться перед Бондом, тот пожал плечами и холодно произнес:
— Это ваше право. Продолжайте гулять с Флинном Грэйнджером, если он представляется вам столь очаровательным спутником…
Желание объяснить Бойду, что происходит, моментально испарилось. Хотя она и прекрасно понимала причину его обиды! Но сейчас ей не до жалости, пусть хоть в реку сигает с камнем на шее, если он, такой остолоп, что не может немного подождать, когда она освободится!
Мысль о реке тотчас напомнила Эбби о предстоящей рыбалке. И этого вполне хватило, чтобы сердце взволнованно екнуло. Нахмурившись, она вылезла из машины.
— Увидимся в другое время, — сказала она. — Спасибо, что подвезли.
Эбби отыскала мать на кухне. Возле нее суетилась Норма.
— Не забудьте солнечные очки и жидкость от комаров. И крем с антибиотиками… — говорила она Дженис, укладывая вещи в стоявшую на столе большую плетеную корзину.