Всех нас поместили в разгороженный надвое деревянный барак, где нам предстояло провести почти две недели в карантине - предосторожность, пожалуй, излишняя, ибо карантином для нас уже послужила тюрьма. Уголовники были не слишком приятным обществом, однако благодаря физическим упражнениям в камере я находился в неплохой (по меркам столь же ослабленных узников) форме; убедившись, что я могу дать отпор и в то же время не претендую на лидерство, меня оставили в покое. Наконец карантин кончился; мы привели себя в порядок и получили обмундирование. Только теперь, оказавшись в грундоргской казарме, я узнал, что за время моего заключения в большой политике произошли большие перемены.
Как и опасался Элдред Раттельберский, молодой и честолюбивый принц Крэлбэрек, наскучив ожиданием, в конце концов сверг своего дядю Ральтвиака и занял грундоргский трон. Сразу же после этого он двинул армию к границам разоренного и ослабленного Корринвальда и выдвинул Гродрэду ряд ультимативных требований. Тот, естественно, согласился на все; даже и лучший правитель на его месте попросту не смог бы собрать достаточно сил для противостояния грундоргскому вторжению. В результате Корринвальд лишился ряда территорий на юго-западе, а также вынужден был бросить на произвол судьбы своих союзников - небольшие королевства вдоль западной границы; самое южное из них было вскоре оккупировано Грундоргом. Ирония судьбы: Элдред затеял свой поход на Траллендерг, желая сделать страну сплоченной, сильной и богатой; в результате же она оказалась раздробленной, слабой, разоренной и униженной. Вполне возможно, что в скором будущем Корринвальд вообще перестанет существовать как единое государство.
Итак, к концу зимы Крэлбэрек добился немалых военных и дипломатических побед. Однако разразившаяся эпидемия чумы - довольно обычное средневековое бедствие, обыкновенно обогащающее церковь, ибо люди стремятся откупиться от "гнева божьего" - эпидемия чумы заставила молодого короля поумерить свои планы. Он отказался от дальнейшей экспансии в цивилизованные области, ограничившись удержанием новых границ; но, чтобы не терять времени даром, решил двинуть экспедиционный корпус на юг, в Дикие Земли. Активное участие в южном походе должен был принять и полк, солдатом которого я теперь стал.
36
Как я упоминал в предыдущей рукописи, которая покоится ныне в кейсе, зарытом в лесу под Линдергом, жители королевств почти ничего не знают о Диких Землях. Об этих территориях, площадь которых значительно превосходит суммарную площадь королевств, ходит великое множество смутных, обычно жутких и нередко противоречивых легенд. Просвещенные люди нынешней эпохи (к коим в первую очередь следует отнести главных душителей знания - высшее духовенство) не исключают, что за поясом Диких Земель могут находиться другие "цивилизованные" государства. Однако считается, что в пределах досягаемости, возле южных границ Корринвальда, Грундорга и их соседей, ничего подобного нет, а есть лишь варвары, дикие звери и разнообразные чудовища. Естественно, подобные противники не заслуживают того же уважения, что и армии "цивилизованных" соседей, и части, посланные Крэлбэреком на юг, были далеко не отборными. Комплектовались они из кого попало; то, как я там оказался, служит ярким тому примером. Более половины личного состава составляли новобранцы; вскоре после моего зачисления в полк нас всех выстроили на плацу и велели выйти вперед тем, кто уже имеет воинские навыки. Я, разумеется, воспользовался этой возможностью, надеясь пробиться в офицеры или хотя бы в капралы; однако унтеры, оценивавшие наши способности, нашли, что я довольно посредственный солдат. В самом деле, ведь до сих пор мне приходилось воевать в основном на командных должностях. Отныне мне предстояли ежедневные упражнения - гимнастика и учебные бои; но все же я избежал той жуткой муштры, которая предназначалась новичкам, впервые взявшим в руки оружие.