Вечером я с ружьем в руках притаился в этом местечке.
Вначале я вгладывался в воду и терпеливо дожидался появления выдры. Я весь сосредоточился на предстоящей охоте. От нетерпения и страсти мне казалось иногда, что я вижу голову плывущей выдры. Вот она рассекает воду, по обе стороны ее по воде бежит морщина, образует широкие круги, и они, подрагивая, скользят к берегу… Вглядываюсь получше — это плывет лягушка, и я медленно выдыхаю воздух, который удерживал в груди…
Через час я устал от ожидания и потерял надежду увидеть выдру. Лишь тогда я заметил, как красива июньская ночь.
Покойная и светлая, она еле слышно шептала что — то свое. Под лучами луны река поблескивала золотом. Временами из воды с легким плеском выпрыгивала рыба и, сверкнув в воздухе, снова скрывалась. Лягушки выводили долгие рулады, точно молились. Липы надо мной слегка покачивали своими широкими листьями, и их тени едва заметно колыхались на гладкой воде запруды. А в родничке утонуло несколько звезд, и они покачивались в его чистой воде, словно упавшие на дно золотые монетки. Не случалось ли вам, замерев, вслушиваться в такую ночь? Скоро вам начинает казаться, будто вы слышите, как растет трава, как кипит вокруг молодая жизнь, как все говорит вам о радости быть молодым и сильным, о радости жить. Земля и небо сливаются воедино, и вас тоже что — то подхватывает и несет. Радость распирает вас, вы готовы заключить в свои объятия весь мир…
Я положил ружье в сторону, лег на теплый камень и, отдавшись мыслям о прекрасном, смотрел на чудесное июньское небо.
И вот как раз когда я забыл про выдру, она появилась.
Внезапный всплеск, после которого лягушки тотчас умолкли, заставил меня взглянуть на запруду.
Голова выдры рассекала воду против течения.
Первой моей мыслью было схватить ружье. Но я тут же сообразил, что это движение меня выдаст. Луна, которая тем временем поднялась выше, осветила мою площадку, и стволы ружья отсвечивали синеватым блеском.
Надо было сохранять неподвижность и ждать удобной минуты.
Выдра доплыла до быстрины. Вот она вылезла на песчаный мыс и блеснула на песке, точно черная кошка. Потом издала тихий, неопределенный звук и легла.
К ней двинулись три черные тени. Они окружили ее и стали тыкаться ей в морду. Потом, точно по данному знаку, все четверо побежали к краю мыса и снова на мгновение остановились. Чуть позже они выстроились у быстрины рядком и стали бить хвостами по воде.
Старая выдра учила своих детенышей ловить рыбу. Частыми и сильными ударами хвоста она вынуждала рыбу забиваться в вымоины. Малыши подражали матери.