У правой стены располагалась старинная фисгармония с белевшим на ее крышке лошадиным черепом, слева небольшой столик, на котором я с удивлением увидела секстанты и астролябию.
А посреди открывшейся площадки стоял Елагин в черном балахоне, сверкающем вышитыми блестками.
Его строгое лицо было вдохновенным, глаза сверкали, а седые волосы издали казались перламутровыми, так что при желании можно было принять старика за какого-нибудь морского царя.
Задняя стена была сплошь разрисована пересекающимися желтыми лучами, сгущающимися книзу до полной непроницаемой черноты.
- Приветствую юных братьев! - воздел старец руку и потряс в воздухе жезлом.
- Альфа-омега, альфа-омега, - запричитала Марфа Егоровна, мелко тряся головой.
- Начнем же обряд очищения! - провозгласил Елагин.
В центр комнаты было вытащено заржавленное железное корыто, над которым присела одна из женщин с черным кожаным браслетом. Послышалось тихое журчание.
- Новеньких прошу приблизиться! - начальственным голосом приказал Елагин.
Стоявшие рядом со мной новообращенные быстро выстроились в колонну.
- Прикоснитесь к смрадному истечению! - вещал Елагин. - Ведь скверна внутри вас куда страшнее. Преодолейте себя и, прикоснувшись к скверне внешней, изгоните из себя скверну внутреннюю!
Очередь начала медленно продвигаться к корыту.
Новобранцы опускали в емкость левую ладонь, а Марфа, стоявшая неподалеку, вытирала их руку ослепительно белым полотенцем.
Когда очередь дошла до меня, старик удержал меня и, развернув за локоть лицом к публике, торжественно провозгласил:
- Новый свет просиял среди нас? - В толпе послышались сдержанные возгласы восхищения.
- Альфа-омега, альфа-омега, - бормотала Марфа, комкая полотенце.
- Кланяйтесь друг другу! Окажите третью степень почтения! - продолжал командовать старец.
Все участники церемонии рухнули на колени и ткнулись лбом об пол.
- Поклонись им, сестра, - тихим голосом приказал мне Елагин.
Отчего же не поклониться? Я опустилась на колени и совершила земной поклон, почему-то именовавшийся здесь третьей степенью почтения.
Вспоминая кувырки Марфы, определенные Елагиным как вторая степень, я думала про себя: а что же тогда представляет собой первая степень почтения?
Но в голову лезла какая-то эротическая чушь.
Распрямившись, я посмотрела на старца.
Елагин повернулся ко мне и, глядя мне прямо в глаза, громко вопросил:
- Поведай нам, чадо, кто тебя послал: духи света или духи тьмы?
Его голубые, словно альпийское озеро, глаза, казалось, сверкали крохотными молниями.
Я физически ощутила на лбу легкое покалывание и слегка пошатнулась.