А я в любой знаменательный день как на качелях: то радуюсь, какой у нас будет чудный праздник, то боюсь, что все испорчу.
Впрочем, дергалась я, конечно, зря. Праздник должен был получиться на славу. Куда там «Гран Кольберу»! Я даже о музыке позаботилась, подобрала, какая Марку нравится, и выстроила по порядку. Начнем с джаза, аперитив и подарки под Дюка Эллингтона и Чета Бэйкера, под песни Шуберта мы закусим, барашек пойдет под Шопена и Баха, сыр принесу под фламенко «Джипси Кингс», а на десерт Дженис Джоплин, чтобы как следует разогреться перед тем, как отправиться в спальню, а там уж во время наших объятий будет потихоньку петь Мария Каллас. Я и шелковые простыни купила, такие в дорогом магазине стоили бы целое состояние, но я на одной из улочек XII округа набрела на китайскую лавчонку, утопающую в пыли и бусах, «сделанных в Шанхае», бесцветных, выгоревших на солнце. Проторчала в ней чуть ли не час, перебрала гору тряпок и все же нашла две вполне приличные серебристые простынки. На одну ночь их в любом случае хватило бы, они расползлись бы на следующую, и то, если бы кто-то из нас позабыл подстричь ногти на ногах.
Сложнее оказалось придумать, как приодеться, чтобы потом и раздеться было не стыдно… Естественно, без эротического белья не обойтись, но и без печальных мыслей о несовершенстве собственных телес тоже. Как-никак мне стукнуло сорок восемь, и Марку голышом я давным-давно не показываюсь, вот и решила: лампу затеню, нырну сразу под шанхайскую простынку и с нею уже не расстанусь. И с чулками тоже… Разумный компромисс. Секси, но не бьющее в глаза. Не слишком выставляясь. Не слишком стесняясь.
Голубое муслиновое платье снимать легче легкого, потянешь узенькую молнию на боку, и оно уже лежит на полу легким облаком. А вот серебристые лодочки на шпильках, может, и снимать не буду, пусть Марк меня в лодочках любит — простыни одноразовые в лоскуты, будто от великолепной любовной дерзости, в порыве разрушительной страсти.
Нет, правда, все было бы великолепно. Если бы… Если бы я не обиделась на продавца в винном магазине и не ушла, ничего не купив. Вот тогда-то я и взяла бутылку «Поммара», которую Марк привез из Бургундии в прошлое воскресенье, завернув в листок «Либерасьон» с объявлениями.
«Эмилии из Экса 1976 года. Приезжай как можно скорее ко мне в Геную. Дарио».
Я не раздумывала ни секунды. Не задала ни единого вопроса. Двигалась как во сне.
Погасила духовку. Задула свечи.
В кухне на столе оставила Марку записку: «ГЛАВНОЕ, не беспокойся».
Поверх воздушного платья накинула курточку. Взяла ключи от машины. Сумку. А про мобильник забыла.