Она даже сесть не может так, как это делают все, подумал Мартин, с неудовольствием разглядывая Джекки, которая устроилась на стуле с ногами. Ей словно нравится делать все наоборот.
Прожевав гренок и запив его кофе, Мартин, не обращая никакого внимания на Джекки, уплетавшую за обе щеки тосты с маслом и клубничным джемом, направился в ванную. Дверь по-прежнему была заперта, а в душе кто-то плескался.
Кажется, Джекки говорила, что еще не ходила в душ, вспомнил Марта. И сейчас она сидит на кухне, съедая, наверное, пятый по счету тост. Тогда кто же, спрашивается, плещется в ванной?!
Можно было бы предположить, что туда забрался их садовник, мистер Фальстаф. Но предположение было нелепым — в пристройке, специально отведенной для домашней прислуги, было все необходимое, включая удобства.
Мартин вернулся на кухню и, окинув взглядом обеих женщин, поинтересовался:
— Может быть, кто-нибудь объяснит мне, кто занял ванную?
— Эмто Боб, — не отрываясь от очередного тоста, ответила Джекки.
— Боб?! — вытаращился на нее Мартин. — А что он здесь делает?!
— Темперь жимвет, — жуя ответила Джекки и, взяв с тарелки новый тост, принялась намазывать его маслом.
— Может, прекратишь жевать и объяснишь мне, в чем дело?! — возмущенно поинтересовался Мартин.
— Прости, я голодная как волк. — Джекки наконец повернула к нему свое личико и улыбнулась невиннейшей улыбкой. — Дядя Боб будет жить с нами. Разве я не сказала?
— Нет, не сказала, — угрюмо покачал головой Мартин. — Но ты не должна была говорить. Ты должна была спросить меня об этом. Мне кажется, ты забыла, что живешь в моем доме.
— Ничего подобного, — невозмутимо покачала головой Джекки и устремила на Мартина взгляд, полный безмятежной синевы. — Теперь я твоя жена, дорогой, и твой дом — это и мой дом. А где мой дом — там и дом дядюшки Боба. Так было всегда.
— Мне наплевать, что было всегда! — взорвался Мартин. — Я не собираюсь привечать у себя всех твоих псевдородственников из Совиных Подворотен! Даже не мечтай, Джекки.
— А я и не собиралась мечтать, дорогой, — пожала плечами Джекки и, намазав тост маслом, положила сверху несколько ложек джема. — Зачем мечтать, когда все мечты сбылись? Я замужем за тобой, у меня есть офигенно большой дом, и дядя Боб будет жить с нами.
— Ты издеваешься?! — Мартин с трудом сдерживался, чтобы не назвать эту наглую девицу каким-нибудь нехорошим словом. — Мы так не договаривались, Джекки. Да, ты здесь живешь — таковы правила. Но никакого Боба я тут видеть не хочу!
— Хочешь или не хочешь — это твои трудности, милый, — ответила Джекки и надкусила хрустящий тост. — Если тебе что-то не нравится, валяй — подавай на меня в суд. Или разводись. Другого пути нет.