Первосвященник был молод и наделен красотой, которая выходила за рамки человеческих представлений. На бронзовой коже блестели вытатуированные золотыми чернилами крохотные надписи. В темных глазах не было холодности, и он мог не улыбаться целыми днями, не выглядя при этом мрачным.
Он снова повернулся к окну. В своем разуме он всегда представлял окончание крестового похода в этом самом месте, заполняющие проспекты Города Серых Цветов ликующие толпы и возносящиеся к небесам радостные молитвы, от которых содрогаются тонкие башни бывших правителей.
Реальность не вполне соответствовала этому. Улицы и впрямь были заполнены людьми, но это были мятежники, мародеры и сражающиеся друг с другом банды воинов в рясах – последние уцелевшие защитники Завета до последнего дрались с нахлынувшими захватчиками.
- Большая часть города все еще в огне, - произнес первосвященник. – Мы должны что-то делать.
Кор Фаэрон бормотал под нос, читая изодранные куски пергамента.
- Отец? – первосвященник снова обернулся, дожидаясь, пока старый жрец отложит очередной свиток.
- Гм? В чем дело, мальчик?
- Полгорода еще пылает. Мы должны что-то делать.
Кор Фаэрон улыбнулся, выражение его лица было уродливым, однако не лишенным доброты.
- Тебе нужно готовиться к коронации, Лоргар. Завет пал, а Старые Пути будут отброшены как богохульство против Единого Бога. Ты уже не просто Первосвященник Верных Богу, а первосвященник всей Колхиды. Я дал тебе целый мир.
Золотая фигура вновь повернулась к окну, прищурив глаза. В голосе Лоргара появилось что-то жесткое и холодное, предзнаменование всего того, чему суждено было произойти в грядущие столетия.
- Я не хочу править, - произнес он.
- Это пройдет, сын мой. Пройдет, как только ты увидишь, что вокруг нет никого, кто бы подходил на эту роль лучше тебя. В миг осознания это станет твоей самоотверженной потребностью. Так всегда бывает с теми, кто наделен властью. Путь ко всякому трону вымощен благими намерениями.
Лоргар покачал головой
- Мне нужно лишь чтобы наши люди узрели истину.
- Истина – это власть, - старый жрец вернулся к свиткам. – Невежественных и слабых нужно тащить к свету, какова бы ни была цена. Неважно, сколько из них будет плакать и истекать кровью по пути.
Лоргар наблюдал, как горит его новый город, как на улицах внизу его последователи истребляют последних святотатцев – сторонников Старых Путей.
- Я знаю, что уже много раз задавал этот вопрос, - тихо произнес он, - но неужели все это не заставляет тебя задуматься, даже по завершении крестового похода? Когда-то ты верил в то же, что и они.