Павел бросил баранку, от нее уже не было пользы. Смотрел, затаив дыхание, как под машиной распахивается море – большое, синее, испещренное белыми «барашками». Не мог поверить, что все это с ним, на самом деле. Такое вроде только в кино бывает. Машина накренилась… В последний момент он все-таки решил, что нужно что-то делать, взгромоздился с ногами на сиденье, оттолкнулся носком от борта и прыгнул, простирая руки к склонившемуся над обрывом дереву. Ветер засвистел в ушах. Хреново было Туманову в эту минуту. С парашютным ранцем за спиной он бы чувствовал себя увереннее. Павел поймал ствол, повис, болтая ногами. Зачарованно смотрел вниз, наблюдая, как летит, кувыркаясь, с обрыва безумно дорогая машина, как треснулась о камни в полосе прибоя, развалилась, взметнулось пламя…
Хрустнуло дерево под тяжестью восьмидесяти килограммов. Сердце ушло в пятки. Перебирая руками, Павел начал смещаться к основанию ствола, но поздно: корневая система, размытая дождями, держалась на честном слове. Рвались тонкие корешки, выстреливала из-под корневища сухая земля. Туманову просто не за что было ухватиться. Он недоверчиво смотрел, как вылезает из земли бородатая корневая система, как дерево ложится на край обрыва почти горизонтально, с хрустом переламывается, руки отрываются от шершавого ствола, он падает – не в воображении, не во сне…
Он вцепился пальцами в обрыв, скреб по скале, обдирая ногти. Задержался за какой-то выступ – крошечный, но притормозил падение. Повиснуть не удалось, Павел снова заскользил. Снова выступ – вцепился в него со всей силой одной рукой, другой лихорадочно шарил по почти отвесной поверхности. Нащупал горизонтальную трещину – всунул туда ладонь до костяшек в основании пальцев, крепко сжал. Возил ногами, для одной нашел покатый выступ, другую просто прижал к скале. Так и распластался на обрыве – со стороны, должно быть, убойное зрелище. Но кто бы увидел его со стороны? Моряк проходящего судна? Он почти не дышал, превращал усилием мысли свои конечности в присоски. Малейшее движение – и полетит дальше, тогда уж точно мама не горюй…
Перевел дыхание, стал оценивать ситуацию. Только вниз не смотреть… А наверху что-то происходило. Странные звуки – проявив воображение, Туманов представил, как на дороге останавливается облезлый джип с продырявленным колесом и дымящимся капотом, как выгружаются из него трое, подходят к обрыву. Поскрипывают камешки под ногами. Близко не подходят, потому как страшно. Смотрят вниз, вытянув шеи…
Кто-то удивленно присвистнул. Затем все трое засмеялись. Каюк загнанному зверю. Добегался и допрыгался. Смерть своего товарища, четверых коллег во главе с Олехой и потеря машины, за которую можно оказаться в пожизненной кабале, особо вояк не впечатлили. Они возбужденно переговаривались. Запищали кнопки сотового телефона. Последовал вдохновенный доклад – Туманов не понял ни слова, но сообразил, что информация о его смерти с текущей минуты начинает распространяться по миру. С одной стороны, это было неплохо. Но несколько преждевременно – стоит подождать еще две-три минуты.