Казалось, ее безмолвная мольба застала похитителя врасплох. Он прищурился, и в его глазах отразилось какое-то неуловимое чувство. Раскаяние?
Затем его лицо снова приняло угрюмое выражение. Он задрал ей юбку и разрезал лейкопластырь, стягивавший колени и щиколотки.
Не успела Элизабет опомниться, как мужчина протянул руку и сдернул пластырь со рта. Она пронзительно вскрикнула от жгучей боли и закусила губу.
— Ты, сукин…
Он начал было снова заклеивать ей рот, но Элизабет откинула голову назад и сжала губы. Маленький урок показал ей, кто здесь хозяин. Мужчина резким движением повернул ее боком и расстегнул наручники.
Элизабет медленно вытянула перед собой негнущиеся руки и помассировала покрасневшие запястья. Она отважилась бросить взгляд на своего похитителя. Мужчина стоял, сложив руки на груди, и смотрел на нее. Дрожащими, наполовину одеревеневшими пальцами ей удалось снять остатки лейкопластыря. Мысленно Элизабет дала себе клятву, что если переживет эту ночь, то у нее никогда не будет липких ног. Наконец она уселась лицом к нему, подтянув колени к груди.
Мужчина сложил нож. Его лицо вновь приняло злобное выражение.
— Не думай, что у меня не было соблазна, — сказал он, вешая нож на пояс.
— Что… что ты собираешься со мной делать? — спросила она, пытаясь справиться с дрожью в голосе.
Он не ответил и подошел к углу, где стояло несколько открытых картонных коробок. Поднял одну из них и высыпал содержимое на пол. Элизабет от удивления раскрыла рот.
— Моя одежда!
Мужчина порылся в ее вещах, отыскал ночную рубашку и швырнул ее Элизабет.
— Надень это.
Она вцепилась пальцами в желтый шелк, чтобы они не дрожали.
— Кто ты?
Мужчина подошел к ней.
— Ты сама переоденешься или тебе помочь?
Это были ее коробки — она их узнала. Они оставались в подвале у домохозяина после того, как сама Элизабет съехала с маленькой квартирки, которую снимала в Бруклине последние три года.
— Как ты их достал? Мужчина шагнул к ней.
— Я тебе сказал…
— Что ты сделал с Холом?
Страх за пожилого домохозяина пересилил страх за собственную жизнь.
Похититель окинул ее изучающим взглядом и нехотя объяснил:
— Сомневаюсь, что старик заметит исчезновение этого барахла. Послушай, я не из терпеливых, даже когда в хорошем настроении. У тебя тридцать секунд, чтобы переодеться. Иначе я сделаю это сам.
— Хорошо, только выйди на минуту.
— Нет. Я оставлю тебя одну, когда сочту нужным.
Мужчина вытащил ее пистолет из своего кармана и осмотрел его с пугающей небрежностью: вынул магазин, щелкнул затвором и заглянул в патронник.
— Я бы сказал, что это был лучший из твоих козырей. — Он медленно оглядел ее с головы до ног и уставился на грудь. — Может быть, еще перочинный нож?