Инспектор, внезапно заметив растерянную Виолу, быстро поднял руку, отметая поток вопросов.
— Это все, господа. Здесь присутствуют дамы. Отправляйтесь в центральное управление и узнавайте там обо всем. Здесь у нас много других проблем.
— Еще бы! — воскликнул молодой человек, тыча пальцем в камеру, где плакал ребенок.
Инспектор и сержант стали решительно теснить репортеров к двери. Некоторые из них ушли, стремясь опередить своих конкурентов, но другие медлили, продолжая задавать вопросы полицейским.
Одна из акушерок вышла из камеры и сунула Виоле в руки маленький трепещущий сверточек.
— Мать пока отдыхает. Где-нибудь через час можете дать ей ребенка. Нам пора вернуться в больницу. Нас ждут другие пациенты. Если начнется сильное кровотечение, немедленно пошлите за нами.
Виола хотела было заявить, что вовсе не брала на себя обязанности по уходу за арестованной, но женщины уже подошли к сержанту и принялись что-то быстро ему объяснять. С ужасом она услышала, что они назвали ее адрес:
— Роженица живет у мадам Тибо на улице Вожинас.
— О нет… — Виола попыталась вмешаться в их разговор. — Сержант Прюнель, Лиза там не живет!
Ее протест остался без внимания из-за шумных расспросов двух репортеров, которые настаивали на том, чтобы сержант показал им колье. Ребенок снова заплакал, и Виола растерянно посмотрела на него.
— Тихо, тихо, — пробормотала она беспомощно, покачивая сверток.
Но ребенок скорчился и закричал еще пронзительнее, сморщив красноватое личико в гримаску. Прежде чем Виола смогла объяснить акушеркам их ошибку насчет роженицы, те успели покинуть участок.
Пока сержант пытался выпроводить особенно настойчивого журналиста, другой подобрался ближе к столу, где лежало колье, завернутое в платок, и осторожно открыл его. Маленькая комната озарилась всполохами от драгоценных камней, густо осыпавших роскошный полумесяц, составленный из бриллиантов и сапфиров разной величины.
Репортер начал делать быстрые наброски в свой блокнот, но сержант зло закричал:
— Что вы делаете? Вон отсюда все!
Он решительно вытолкал репортера за дверь вслед за первым, хотя они громко протестовали. Их голоса долго еще были слышны в участке. Не зная, что делать дальше, Виола вошла в камеру и присела на корточки возле Лизы.
— Как вы себя чувствуете? Хотите посмотреть на сына?
Девушка плотно закрыла глаза.
— Я не хочу, — пробормотала она. — Уберите его прочь!
— Акушерка сказала, что вы можете взять его через час.
— Нет, — приоткрыв глаза, Лиза протянула руку, слабым жестом отталкивая Виолу. — Я не возьму его, — сказала она. — Я его ненавижу. Уйдите прочь!