Он уже заканчивал вытираться, когда в спальне зазвонил телефон.
— Ресторан «Chez nous»[2] открыт, — доложил Эрнест. — Через полчаса можем начинать.
Саймон надел старые бумажные брюки и поношенную шелковую рубашку, которую Кэролайн неоднократно покушалась выбросить, и босиком спустился в кухню. Ступая по прохладным гладким плиткам пола, он вспомнил о далеких отпускных днях в теплых краях.
Эрнест украсил стол свечами и бутонами белых роз на плоском блюде. Рядом с местом Саймона стоял ящик «Партагас» и лежали щипчики для обрезания сигар. Из спрятанных в стене колонок доносился фортепьянный концерт Моцарта. Саймон почувствовал себя чистым, отдохнувшим и голодным, достал из холодильника шампанское.
— Эрн? — спросил он, поднимая бутылку.
Когда Саймон стал разливать шампанское, Эрнест обратил внимание на его босые ноги.
— Вижу, у нас сегодня богемное настроение, — отметил он.
— Ну прямо бродяга, правда?
Саймон улыбнулся.
— Кэролайн хватил бы удар.
Эрнест вытер руки о передник и взял бокал.
— В том-то и беда, — произнес он, — что тебе всю жизнь приходится иметь дело с чувствительными созданиями, имеющими привычку закатывать истерику. Причисленные к лику святых члены исполнительного комитета, клиенты, эти ничтожества в Сити, этот ужасный старый недоросль, возглавляющий, как считается, творческий отдел — не знаю, почему он думает, что никто не замечает, как он каждые полчаса бегает в туалет и выходит оттуда с мокрым носом. Если хочешь знать мое мнение, скажу, что все они доставляют больше хлопот, чем того стоят. — Ему удавалось смаковать шампанское, сохраняя презрительное выражение. — Но ты, разумеется, меня об этом не спрашивал.
Эрнест поставил бокал и принялся яростно взбивать соус к салату, пока оливковое масло и уксус не вспенились. Окунув в миску мизинец, облизал его.
— Вкусно.
— Бизнес есть бизнес, Эрн. Вряд ли могут нравиться все, с кем имеешь дело.
Эрнст положил тонкие ломтики паштета на чугунную сковороду.
— Ладно, не дам им испортить нам ужин.
Он полил салат соусом и встряхнул его быстрыми ловкими движениями. Вытер пальцы и заглянул в сковороду.
— Знаешь, если перегреть, все пропадет. Паштет растает.
Разложил салат на две тарелки и, как только края ломтиков паштета запузырились, снял сковородку и выложил мягкие кусочки поверх листьев салата.
Саймон взял в рот свежий холодный лист салата и теплый сочный кусочек паштета. Эрнест тем временем, зажмурив глаза, с наслаждением вдыхал аромат вина.
— Нравится? — подмигнул Саймон. — Если верить кулинарным книгам, нам бы следовало пить сотерн.