К обоим у государыни отношение особое. Со Строгановым ее роднила обида на Корсакова, ведь отставленный за измену фаворит тут же умудрился отвернуться от графини Брюс и закрутить роман с супругой только что вернувшегося из Парижа графа Александра Строганова, причем такой роман, что влюбленная женщина бросила мужа и маленького сына и отправилась за любовником в Москву очертя голову. Строганов, как и Екатерина, оказался на высоте, он не стал преследовать неверную супругу, отпустив с миром, мало того, подарил ей огромный дом в Москве, а сам в Петербурге воспитывал сына и занимался благотворительностью. Каждый раз, видя Строганова или слыша о нем, государыня, конечно, вспоминала неверного Корсакова и радовалась, что не стала наказывать бывшего фаворита.
А с Нарышкиным ее связывали чувство юмора и смешное воспоминание еще со дней царствования императора Петра III. Лев Александрович очень любил всяческие награды, но ему никак не удавалось получить орден Андрея Первозванного. Помогла хитрость. Оказавшись однажды у императора Петра Федоровича в момент его одевания к выходу, Лев Александрович долго с вожделением смотрел на Андреевскую ленту, потом, словно дитя, попросил ее примерить. Петр только пожал плечами, дозволяя. Нарышкин надел, но попросил выйти в соседнюю комнату, мол, там зеркало побольше, да и мешать государю не будет. Император снова позволил. За следующей комнатой последовала еще одна, потом и вовсе зал с огромными зеркалами. Но в зале полно придворных, конечно же, заметивших Льва Александровича с орденской лентой.
В государевы покои он вбежал якобы не в себе, чуть не со слезами уверяя, что погиб. Как теперь без Андреевской ленты при дворе показаться?! Петр посмеялся, пришлось награждать хитрого Нарышкина орденом, чтоб носил сию ленту по праву.
Сама Екатерина после переворота держала графа в опале недолго, вернула ко двору и полюбила за острый язычок. Этого язычка побаивались многие, Нарышкин под видом шутки часто говорил весьма горькую правду.
Вот таким чудаком был Лев Александрович Нарышкин, в гости к которому звала своего гостя императора Иосифа Екатерина. Она все твердила Ланскому:
– Вот ты увидишь, увидишь!
Словно тот сомневался. И действительно увидел. Снова были раздвигающиеся горы, масса придумок, роскошь дворца из 60 комнат и парка, шутихи и пальба из пушек в честь дорогих гостей. Графу Фалькенштейну весьма понравилось, он даже решил проехать по всему парку, чтобы осмотреть и отдаленные уголки. Но сделать это пришлось в сопровождении только хозяина, без императрицы, у которой вдруг разыгралась мигрень. Заметив, что она морщится от боли, Ланской отказался от поездки.