— начала Колетта.
Мелисса опустила глаза, вспыхнув.
— Я же сказала — вы свободны.
Колетта отправилась в комнату прислуги. Морис поставил шампанское на кофейный столик, сказал «Bonne nuit, mademoiselle»[19],— и последовал за своей женой.
— Я должна извиниться за своих слуг, — сказала она. — В их обязанности входит оберегать меня от мужчин. Осаживать непрошеных гостей. И они ревностно следят за этим. Но, к сожалению, не всегда адаптируются к новым ситуациям. Расстегните мне, пожалуйста, молнию.
Он решил, что она собирается уйти к себе в спальню, чтобы снять свой туалет и одеть что-нибудь более удобное и легкое. Она только что отпустила слуг, и в ее просьбе не было ничего предосудительного. Это было, разумеется, необычно, но вполне объяснимо. Он потянул замочек молнии вниз.
Она обернулась, впилась в него взглядом и отпустила верхнюю часть платья. На ней не было бюстгальтера, ибо все платья Гивенши скроены точно по груди. Она протянула ему для поцелуя руку.
— Возьми шампанское, — сказала она хрипловато и, бросившись прочь от него, скрылась в спальне.
Он подхватил маленький серебряный поднос и последовал за ней. Она уже разделась, когда он вошел. Кровать была, разумеется, разобрана. Он поставил поднос на тумбочку и начал раздеваться, а она следила за его движениями из постели, откинувшись на подушки и скрестив руки на небольших нежных грудках.
— Ты здорово раздеваешься, — сказала она. — Меня всегда удивляло, почему это нет мужчин-стриптизеров.
— Возможно, если бы женщины были похожи на тебя, они и существовали бы.
— Похожи на меня? Но ты же меня еще плохо знаешь. Иди! Скорей!
Он снял ботинки, носки, трусы. Потом скользнул под одеяло и лег рядом с ней. Они страстно целовались, обнимались, возбужденные и удивленные тем, что они вместе и могут дотрагиваться до тел друг друга. Мередит еще раз поцеловал ее и попытался возлечь на нее, но она его оттолкнула.
— Нет, нет. Еще рано. Не торопись.
— Я тороплюсь? Мне показалось, что это ты куда-то торопишься.
— Тороплюсь лечь в постель, — сказала она. — Но не тороплюсь ее покинуть.
— Но я… — начал он.
— Пожалуйста, — взмолилась она. — Медленнее, медленнее.
— Хорошо! — сказал он. — Конечно.
Так они лежали рядом довольно долго. Он трогал ее груди, чертил кончиками пальцев легкие, едва осязаемые круги вокруг сосков, пробегал ладонью по плоскому животу, забирался в жесткую щеточку волос в паху, словно случайно и мимоходом на пути к теплой и мягкой промежности. И она трогала его, ласкала его грудь и бедра, временами робко останавливая ладонь на его возбужденном пенисе.