— Нет.
— Значит, ты, должно быть, не слишком меня хочешь.
— Черт возьми! Я даже слишком тебя хочу. Но не могу видеть, как тебя все это ранит. Наконец-то я нашел женщину, с которой чувствую себя человеком, а должен отказаться от нее. Да, это убивает меня, Мэллори! Не надо делать еще хуже!
Мэллори покачала головой:
— Я намерена сделать все еще хуже. Я люблю тебя и все время пытаюсь об этом сказать. Мы с тобой поженились, и я могу топать ногами, рыдать и ругаться из-за вашего с отцом сговора, но дело в том, что я не вышла бы за тебя замуж, если бы сама этого не хотела. — Она прервалась ненадолго, только чтобы перевести дух, и добавила: — А еще я не думаю, что кто-то, в том числе и мой отец, мог бы заставить жениться тебя. Мы вместе, Алекс, и этим все сказано.
Он изумленно смотрел на нее, не в силах поверить услышанному.
— Ты уверена? Но будет грязь.
— В жизни хватает грязи. Свою жизнь я хочу провести рядом с тобой.
Алекс обнял жену.
— Я люблю тебя больше, чем могу рассказать. Ты действительно женщина моей мечты.
Он поцеловал ее долгим, горячим поцелуем. Она почувствовала влагу на щеках и поняла, что плачет.
Он откинул голову и посмотрел ей в лицо:
— Мэллори?
— Я боялась… я так боялась, что ошибаюсь. Вдруг ты меня не любишь…
Он опять прижал ее к себе.
— Ох, дорогая, наверное, я весь остаток жизни должен доказывать, как тебя люблю.
Она судорожно вздохнула.
— Начнем прямо сейчас?
Прошло полтора месяца… Занимаясь изучением списков, графиков, таблиц и планов для курорта в Западной Виргинии, Мэллори изредка заглядывала в стеклянную дверцу духовки. Какое счастье, что она еще ни разу не обожглась. Поварское искусство не входило в число ее несомненных достоинств, но сегодня ей захотелось приготовить для Алекса что-нибудь особенное. Он слишком много работает, да еще все время воюет с Дамианом Медичи. Специалист по реконструкции всем страшно надоел, и даже Мэллори уже хотелось, чтобы он убрался куда-нибудь далеко-далеко. Наверное, больше всего ему подошла бы планета Юпитер.
Она вернулась к бумагам. Кошки спали у ее ног. Мэллори так серьезно относилась к работе для Алекса, что муж даже подшучивал над ней, когда она по телефону приставала к кому-нибудь с вопросами или сглаживала постоянно возникавшие шероховатости. Однако, несмотря на все шутки, она чувствовала, что он ею гордится. Удивительно, как изменились их отношения с тех пор, как они признались друг другу в любви. Это касалось и дня, и ночи.
Она услышала, как открывается входная дверь, и проводила взглядом потрусивших в прихожую котов. Еще через секунду раздалось звонкое приветственное мяуканье.