— Значит, мы едем в Патер, — резюмировала я, закрывая религиозный диспут. — Что это за место?
— Город, небольшой, — машинально ответил Лакс, и все-таки, не убоявшись магевского недовольства (неужто я такая безобидная с виду?), спросил о другом, о том, что действительно захотел узнать после моего странного вопроса: — Откуда ты, Оса?
— Издалека, Лакс, хотела бы объяснить точнее, но сама не знаю как. Там, где я жила, верят в Творца, пусть и называют его разными именами, Силами зовут прислуживающих ему созданий, а мелких богов у нас вообще нет, остались только воспоминания, сказки, легенды. То ли вымерли все, то ли просто ушли, не смогли жить рядом с людьми, почти переставшими верить, слишком занятыми своими делами, чтобы обращать внимание на то, что видно только глазами души.
— Странное место, — передернул плечами вор, ему явно было неуютно. — Как там вообще жить можно?
— Мы привыкли, — задумчиво отозвалась я, сама не зная ответа на его вопрос, да что там не зная, даже никогда не задумываясь над ним, потому что слишком это было привычно, потому что иначе не получалось.
— Теперь понятно, откуда у тебя такая сила, — важно прозвенел Фаль, круто заходя на посадку, — чтобы в таком ужасе выжить, надо быть магевой из магев.
— Не знаю, ваших не видела, сравнить не с чем, — задумчиво хмыкнула я.
— У тех, о ком я слышал, силы поскромнее, — повернулся ко мне Лакс, — истину узнать, подлечить, защиту поставить, это могут, но вот как ты, в один миг и кровь унять, и рану затворить — нет… Есть, правда, те, которые знания и могущество в себе преумножают, так они на людях и не показываются. А на что темные способны, нам не узнать, после великого очищения они если и остались, открыто о себе не заявят, суда да смерти остерегутся.
— Ладно, о колдунах и богах потом как-нибудь покалякаем. Вы мне про Патер дальше рассказывайте, — почти потребовала я. Однако намотала на гипотетический ус (не грузинская красавица, не растут) очередную порцию данных — на сей раз о разновидностях магов (бродячие, открытые миру, скрытные исследователи и чернокнижники) и историческом процессе их развития. За всеми этими рассуждениями я успела позабыть, что еду на Белке, и в очередной раз начала медленно сползать на правую сторону. Пришлось торопливо выправиться. — Я в здешних местах впервые, каждая мелочь интересна. Фаль мне что-то жужжал вчера про Лиомастрию.
— Лиомастрия — эльфийское княжество, земли Дивных, Оса, те, что с человеческим королевством Хавал граничат. Патер один из его городов, небольшой, но значения не последнего. Торговля с эльфами идет через него, не с селами же и хуторками им торговать… — принялся рассказывать Лакс, я слушала молча, не перебивала. Фаль тоже помалкивал, но, кажется, задремал у меня на плече, совершенно не интересуясь геополитической обстановкой в регионе. Дорога ровно ложилась под копыта коней, засеянные поля сменились разнотравными лугами, умопомрачительно щедрыми на буйство зелени всех оттенков, пестроту цветов и соцветий. Я словно в заповедник попала, дышалось, несмотря на все наливающийся зноем летний денек, легко, глаз радовался, а голову занимала болтовня со словоохотливыми спутниками. Впрочем, я приметила кое-что еще, обо всем на свете Лакс был готов щедро поведать мне и Фалю, но когда речь сворачивала на что-то, касающееся его лично, особенно прошлого, весьма успешно переводил беседу в другую сторону. Уважая тайны, я и не думала ничего выпытывать. Оно мне надо? Если захочет, сам расскажет, а нет, так пусть играет в молчанку.