— Вы всегда так себя ведете? — раздраженно спросил он.
Тут Холли рассмеялась уже вполне искренне.
— Стараюсь.
— В таком случае меня очень удивляет, что ваша семья хочет, чтобы вы жили вместе.
Как только эти слова сорвались у него с языка, он пожалел о них. Даже раньше, чем с ее маленького личика вдруг сползла улыбка.
— Мне не следовало так говорить. Теперь моя очередь просить прощения.
— Не стоит беспокоиться.
Весь остаток вечера она провела в подавленной задумчивости. Когда они вернулись в отель, она не пошла с Джеком и Рамоном в бар, а, односложно пожелав спокойной ночи, удалилась к себе.
— Черт, — пробормотал Джек сквозь зубы.
Рамон заказал пару бренди, и они сели за столик под розовой лампой-ракушкой. Бар был наполовину заполнен посетителями. Рамон сразу перешел к делу:
— Что ты собираешься с ней делать?
— А что я могу? Самый лучший выход для нее — выйти за меня замуж.
Рамон мудро придержал свое мнение при себе.
— Она просто никак не поймет сама, нужна ей моя помощь или нет, — раздраженно сказал Джек.
— А какого рода помощь ты ей можешь предложить? — спросил практичный Рамон. — Если уж женитьба не годится.
Джек сердито пожал плечами.
— Я еще не думал. Наверное, работу. Найти ей место, где она сможет спокойно жить и заниматься делом. Я еще не очень хорошо понимаю, как…
— Смотри, — вдруг перебил его Рамон. — Вон она.
Холли пробиралась между столиков, лицо ее было белым как полотно. Джек вскочил.
— Что случилось?
— Бренден, — срывающимся голосом сказала она, подойдя к ним. — Он был здесь. Здесь!
Она протянула Джеку листок бумаги. Ее рука так сильно дрожала, что листок трепетал, словно на ветру. Джек взял бумажку и сунул ее в карман, потом обнял Холли за плечи и быстро обвел глазами весь зал.
— Я его не вижу.
— Он вернется, — пролепетала Холли. Казалось, она вот-вот упадет.
Джек подтолкнул ее к выходу.
— Надо выбираться. Идем, Рамон.
Они вошли в ее номер. Джек усадил Холли в кресло и мельком просмотрел смятую записку. Бренден действительно предупреждал, что еще вернется, но с представителями закона.
Джек сел, обеспокоенно глядя на Холли.
— Здесь Франция. Он очень скоро убедится, что не может просто так увезти человека вашего возраста против воли.
Ее рука, лежавшая на столике, дрожала так, что браслет стучал по его поверхности. Джек накрыл ее своей ладонью.
— Вы ведь взрослый, самостоятельный человек. Вы можете с ним сладить, — сказал он с неожиданной мягкостью.
Рамон поддакнул:
— Действительно.
Холли сглотнула:
— Я не могу.
— Мы будем с вами.
— Вы не понимаете. Я не могу.
Джек решил не тратить время на споры.