— Голова не болит? — участливо поинтересовался Змей и, встав с кровати, уселся на высокий табурет напротив.
— Не болит, — хмуро ответил я. — Только шум какой-то стоит.
— Голоса, наверное, — понимающе закивал головой Змей. — Представляю, как тебя это раздражает.
— Да, в принципе, нет, — хмыкнул я. — Голоса в моей голове я воспринимаю нормально. А вот голоса в твоей голове действительно раздражают.
Змей придвинул стул поближе. Я не шелохнулся, преданно смотря ему в глаза. Наш молчаливый поединок длился пару минут. Змей сдался первым.
— Непростой ты парень, как я посмотрю. Непонятный. Наверное, от этого такой дерзкий. Или ты не понимаешь, во что вляпался?
— Поймешь вас, — проворчал я. — Сначала ты под пули прыгаешь, стараешься человеку жизнь спасти, а тебе за это по кумполу вместо спасибо. Потом и вовсе на улице хватают, пистолетом тычут в пузо, да еще и пришить хотят не за хрен собачий. И все из-за доброты моей душевной! Сидел бы дома, не рыпался, глядишь, цел бы остался.
— Вот давай с этого момент поподробнее, — почти ласково попросил Змей. Только серые льдинки в глазах не располагали к выворачиванию души и битью пяткой в грудь. — Где тебя Сильвер прихватил и за что?
— Сильвер — это тот мужик из джипа? — уточнил я.
— Тот, тот, — оскалился Змей. Вот ведь артист! Не знай я, кто он, глядишь и поверил бы в его честность!
— Прихватил он меня у выхода из парка. Сунул ствол под ребро и велел с ним идти, — пожал я плечами. — Мне, может и не хотелось, да выбора не было.
— А чего он от тебя хотел?
— Хрен его знает! Пургу какую-то нес, вроде того, что он с вами посчитается. Меня допытывался, с чего это Катя со мной так любезна, почему я с ней целуюсь, и отчего Вася меня не отгоняет. И еще, не тот ли я парень, что Катю от пуль спас.
— А ты чего?
— А я чего? А мне жизнь еще дорога. Сказал честно, что от пуль я спас, но не специально, а сам не знаю как. А Катя со мной так благосклонна, наверное, именно из-за этого. И вообще я человек здесь насквозь случайный. Только он не поверил. Сказал, что в случайности не верит, и что он вместо какого-то Каравая, и за безопасность теперь он отвечает.
— Вместо Батона?
— Ага, точно, Батона. Надавал мне зуботычин, плакал все, что какие-то парни полегли, потом прицепил наручниками и покатил.
— А что же ты вырываться стал, раз человек тут насквозь случайный? Да еще и глаз ему вырвал?
— Так он же ясно сказал, что грохнет меня в любом случае, вот только босс со мной побеседует, — удивленно произнес я. — А я, как ни странно, жить еще хочу. Вот и подумал, не выберусь, точно прикончит. Вам-то это как два пальца об асфальт.